Жара в Архангельске

— Да, — отвечала Юля, притормаживая, — Давай помедленнее пойдём, их вперёд пропустим...

Между тем, Яна, Олива и Салтыков остановились у Царицынского пруда.

— Я замёрзла, — сказала Яна, — Хочу в суши-бар.

— Нет проблем, — весело отозвался Салтыков, — В суши так в суши.

— Голубков наших дождёмся и пойдём, — подхватила Олива.

Наконец, Юля и Майкл приблизились к остальным. Все пятеро молча взошли на пирс у пруда, где в тёмной воде на дне поблёскивали медные монетки.

— Надо бросить в воду монетку и загадать желание, — сказала Яна, и все, кроме Оливы, стали искать монетки.

— Олива, а ты не будешь загадывать желание? — спросил Майкл.

— Нет, — отвечала та, счастливо улыбаясь, — У меня нет никаких желаний. Я абсолютно счастливый человек.

— Похазительно, — вздохнул Майкл с оттенком зависти в голосе, — Я никогда не думал, что человек может быть абсолютно счастлив — ведь всегда чего-то да не хватает.

— Ооо, Майкл! Мне всего хватает… С избытком...

И Олива, обняв Салтыкова, крепко поцеловала его в губы.

Глава 31

В суши-баре, куда отправилась вся наша компания, было много свободных столиков. Ребята заказали себе суши, роллы, салаты, напитки. Олива ещё ни разу в своей жизни не пробовала суши и понятия не имела, что это такое и как их едят, зато Яна была в этом деле настоящим спецом. Как истинная дочь своего города, Яна знала толк в модных вещах, модных клубах и модных блюдах, а суши в то время было именно модным блюдом, так как появилось в Москве относительно недавно и ещё не приелось и не наскучило, но и достаточно давно, поскольку это слово было уже у всех на слуху.

Между тем, принесли суши. Яна со знанием дела быстро и ловко орудовала китайскими палочками, в то время как Олива растерянно вертела их в руках, не зная, как к ним подступиться. Салтыков посмотрел на красивые, ухоженные руки Яны, её длинные сверкающие ногти, потом перевёл взгляд на руки Оливы с обгрызенными заусенцами и уже кое-где облупившимся дешёвым лаком на ногтях — и ему стало муторно, как будто за ворот ему напихали стеклянной ваты. Он вспомнил, как летом учил её есть вилкой и ножом, но если раньше воспоминание это вызывало у Салтыкова чувство умиления, то теперь оно стало ему неприятно. Он не сразу понял, почему Олива вдруг стала так раздражать его.

А Олива, конечно же, ничего этого даже не подозревала. Ей было весело, она хохотала, по-детски дурачилась с колой и соломинкой, хватала суши прямо руками. На мгновение Салтыкова охватило бешенство: у него появилось страшное желание прикрикнуть на неё, или — ещё лучше — выгнать из-за стола пинком под зад, но он сдержался.

Поздно вечером Олива и Салтыков лежали у себя в гостинице и ждали Майкла, который поехал провожать Юлю в Бирюлёво.

— Отлично сегодня погуляли! — улыбаясь, говорила Олива, — У меня даже рот болит от улыбки — весь день сегодня рот до ушей...

— Что-то Москалюшка запаздывает, — заметил Салтыков.

— Ну и ладно, — Олива прижалась к нему как кошка, — Зато нам никто не мешает быть наедине...

— Мелкий, подожди… Я схожу покурю...

Салтыков направился в кухню. Олива пошла за ним босиком, обняла его сзади за плечи.

— Мелкий, не стой босиком на полу, простудишься, — устало сказал Салтыков, — Иди в комнату. Я щас.

Олива вернулась в комнату слегка расстроенная. «Раньше он не был со мной так холоден, — отметила она про себя, — Что же изменилось?..»

Однако додумать мысль до конца ей не удалось, так как приехал Майкл. Салтыков обрадовался его приходу, как будто сто лет его не видал.

— Ну, Майкл, рассказывай, — сказал Салтыков, — Мелкий, сходи пока на кухню, чайник поставь.

Олива покорно поплелась на кухню ставить чайник. Дверь из комнаты была открыта, и оттуда был слышен разговор Майкла с Салтыковым.

— Ты хоть поцеловал её на прощание?

— Да, мы поцеловались, — робко пробубнил Майкл.

— Ну и как она тебе? Нравится?

— Не знаю, — помолчав, ответил Майкл, — Она мне, конечно, понхавилась, но… Ты же знаешь, я уже обжёгся раз так с Волковой, больше не хочу...

— Нуу, Майкл! Неужели до сих пор не можешь забыть Волкову? — удивился Салтыков, — Зачем тебе это надо — грузиться прошлым? Надо жить настоящим.

Майкл только вздохнул. Да, Салтыкову легко было рассуждать — сколько у него девушек было в прошлом? Он им поди-ка и счёт потерял. А Майкл любил пока только один раз в жизни, и до сих пор чувствовал, что, хоть Юля и была ему интересна как человек, но всё же ни она, ни кто-либо другая не сможет занять в его сердце место Насти.

Глава 32

На следующее утро ребята проснулись в своей постели. Вставать в хмурое ноябрьское утро им было лень, и они лежали и кисли в постели до полудня.

— Мееелкий… — пробормотал Салтыков спросонья, обнимая Оливу.

— Андхей, — послышался с другой стороны скрипучий голос Майкла, — Почему ты называешь Оливу «мелким»?

— Ну, а как её ещё называть? Мелкий и есть мелкий. Не «крупный» же...

Зевнув пару раз и потянувшись, все трое опять задремали в постели. Стало совсем скучно.

— У меня чё-то песня одна в голове крутится, — нарушила молчание Олива, — Только мотив не подберу...