Жара в Архангельске

«А, вот ещё что вспомнил. Позавчера мне на домашний звонили какие-то дуры и молчали в трубку. Я попытался их как-то разговорить, вроде слегка поговорили. Ну, они неудачницы, это сразу видно. Может, ещё в школе. А вот кто такие? Откуда мой телефон знают?

Потом они начали меня всячески оскорблять. Хм, а кому я что плохого сделал? Ну, туповатые. Оскорбления такие же… не задели никак. Я включил громкую связь, включил музыку и слушал их. Словами тупой, козёл, неудачник и ещё что-то словарный запас их был ограничен, но меня они повеселили. Всегда приятно видеть, что вот такие горе-унижатели нифига не могут меня достать. И от этого они бесятся. А это мне так нравится.

Правда, так и не понял, кто это, ну да ладно. Пусть идут с миром.

Грешно смеяться над больными людьми».

Глава 12

На турбазе «Илес», где расположилась большая компания форумчан, вовсю пригревало апрельское солнце. Снег в лесу ещё не растаял, и кое-кто даже катался по нему на лыжах.

Ириска с самого утра была в дурном настроении. В последнее время она стала замечать, что Салтыков как-то охладел к ней. Прежде, бывало, жить без неё не мог, то и дело твердил ей, как он её обожает. А теперь — ноль внимания, фунт презрения. Холодность его чувствовалась во всём, и сегодняшний день отнюдь не был исключением. Салтыков совершенно не уделял внимания Ириске: как ни в чём не бывало он болтал с форумчанами, а на неё даже не смотрел. Она злилась ужасно, ибо чувствовала, что то, что до сей поры считала своим, больше ей не принадлежит. Но почему? Почему он к ней охладел? Неужели… неужели опять спутался с этой мерзкой Оливой?! Как-то раз, ковыряясь у него в телефоне, Ириска нашла её эсэмэски, которые Салтыков почему-то не удалил. Ну и, понятное дело, учинила ему допрос: какая-такая Олива? Уж не та ли лахудра с форума? А какого хрена она ему ещё пишет? Ах, просто знакомая… Знаем-знаем мы знакомства-то эти. А дай-ка мне её телефон, разговор у меня к ней… женский… Ах, не дашь?! Ну, тогда мне всё ясно...

Теперь, конечно, с Оливой покончено. Вроде бы. Но Ириске от этого всё равно было не легче. Салтыков разлюбил её — это было ясно как белый день.

— Андрей! — прошипела Ириска, подойдя к компании и схватив Салтыкова за рукав, — Андрей, мне надо с тобой поговорить.

Он нехотя поднялся. Она же, вцепившись ему в руку мёртвой хваткой, повела его за угол. Он отстранённо смотрел куда-то мимо неё и молчал. Будто заранее знал всё, что она ему скажет.

— Объясни мне, что происходит?! — истерически завопила Ириска, — Я тебя спрашиваю! Ты весь день меня игнорируешь!!! Я, между прочим, всё ещё твоя девушка, если ты не забыл!

Салтыков невозмутимо молчал. И от его молчания Ириска завелась ещё больше.

— Андрей, я к тебе обращаюсь! Почему ты мне не отвечаешь? Почему ты так ведёшь себя со мной?!

— Так, перестань орать. Если ты будешь повышать на меня голос, я вообще разговаривать с тобой не буду.

— Андрей!!!

Он резко вырвал у неё свою руку и ушёл. Ириска в немом оцепенении постояла там ещё секунды две и пошла за ним. Салтыков же, увидев её, чертыхнулся и пошёл нервно курить. Он уже сто раз пожалел, зачем он с ней связался. Увлечение, пришедшее к нему зимой от нечего делать да в пьяном угаре, прошло бесследно. Она была чужим человеком, ничего общего. Салтыков уже давно начал тяготиться ею, а теперь особенно. Он знал, что если Ириска примется истерить, то это надолго. Щас ещё реветь начнёт… Тьфу, пропади ты пропадом!

Он ходил по комнате из угла в угол и никак не мог успокоиться. Даже сигареты не помогали. К нему подошла Катя, симпатичная светловолосая девушка с мягкими чертами лица, известная на форуме как Дикая Кошка. Она ласково обняла его за плечи, попыталась успокоить.

— Пойдём, пойдём в другую комнату, ты успокоишься… Пойдём, всё будет хорошо...

Салтыков сам не помнил, как оказался с ней в другой комнате. Дикая Кошка обнимала его, он чувствовал у себя на лице её мягкие волосы и губы, слышал её вкрадчиво-страстный шёпот. Инстинкт сделал своё дело: он обнял её, и они тут же опустились на тахту.

Тем временем Ириска обежала всю турбазу вдоль и поперёк в поисках Андрея. Его нигде не было. Она спрашивала у ребят, где он, они, конфузясь, пряча глаза, говорили, что не знают… не видели...

Она рванула на себя дверную ручку, и застыла в немом оцепенении.

Её Андрей и Дикая Кошка, не обращая внимания на стоящую в дверях с разинутым ртом Ириску, на тахте занимались любовью.

Глава 13

Солнечный луч прорезал шторы и внаглую улёгся на подушке Даниила. Он провёл рукой по глазам и открыл их. Но лежать под прямым солнечным светом, когда луч бьёт в глаза, ему было неудобно, и он встал. Потянулся, вышел в коридор, подошёл к зеркалу пригладить растрепавшиеся со сна вихры.

— Привет, кошара заспанная! — подмигнул он своему отражению в зеркале.