Жара

В общем, как ни крути, а выходило, что повторного визита в клинику к больному не избежать. Как и разговора с подполковником по душам. Данное мероприятие Веклемишев и запланировал на поздний вечер. И вообще, у него было предчувствие, что в эту ночь спать ему не придется. Кстати, Мамба-Шаку делал намеки на продолжение банкета, многозначительно поглядывая на обслуживающих их зулеек, но Вадим, памятуя подробности германского знакомства с Шакой, категорически отверг предложение черного друга. Он сослался на неотложные дела, что являлось чистой правдой.

Расстались они с Шакой вечером, когда на Йоханнесбург стали наплывать поздние сумерки. Порванные и запачканные на ристалище светлые брюки Вадима зулейки привели в порядок, но он все-таки решил заехать переодеться в гостиницу, руководствуясь истиной, что ночью все кошки должны быть черными.

К клинике они подъехали к полуночи. Остановив такси на шоссе метрах в двухстах от радиального подъезда к главному входу больницы, Вадим дал команду Джонни и Дануне ожидать его и ничего не предпринимать, что бы ни случилось. Таксист, проникшийся искренним и глубоким уважением к своему пассажиру, оказавшемуся не только другом бесстрашного и мудрого Мамбу-Шаку, но и великим бойцом, по-армейски коротко выпалил: «Есть, сэр!», а вот секьюрити распоряжение босса, как он звал Вадима, не понравилось. Но, выйдя из машины и оглядевшись по сторонам, и он сменил гнев на милость. Буркнув что-то про окончательно распоясавшихся черных бездельников, от которых даже в респектабельных районах покоя нет, Дануна отпустил Веклемишева.

Рогаток и дневной охраны, выставленной напоказ, не было и в помине. Вадим, избегая освещенных мест, подобрался поближе к главному входу в клинику и через стеклянные двери заглянул внутрь. В вестибюле за стойкой сидел охранник и смотрел телевизор. Больше ни единой души Вадим не разглядел, и это его порадовало. В трехэтажном здании светились несколько окон, по прикидкам Веклемишева — в основном в холлах на этажах и лестничных клетках. Над входом висели камеры слежения, однако Веклемишева видеошпионы мало заботили, он не собирался воспользоваться парадным подъездом.

Удовлетворившись осмотром фасада, Вадим описал большую дугу по темной лужайке и приблизился к клинике с тыла. В окнах интересующей его палаты на втором этаже света не было. И камер слежения он не обнаружил. Две неярких плафона над запасными выходами освещали лишь площадки под бетонными козырьками и подступы к ним на расстоянии не больше полутора метров. Вадима интересовала ближайшая к нему дверь.

При первом посещении Никитина, когда он спускался по лестнице на первый этаж, автоматически, а, возможно, уже предчувствуя, что ему придется еще раз вернуться сюда, причем незваным гостем, подробно и профессионально запечатлел в памяти картину запасного выхода в деталях. Вот сейчас он еще раз вытащил из памяти и просканировал отдельные элементы: дверь металлическая, крашеная, без каких-либо признаков сигнализации; замок один, с виду простой, засовы и щеколды отсутствуют; короткая лестница поднимается на боковую освещаемую площадку первого этажа.

Пора было действовать. Стараясь не брякать, он вытащил из кармана набор отмычек, которыми обзавелся с помощью Дануны. Он помнил осуждающий взгляд секьюрити. В его глазах читалось: с виду приличный белый, друг самого Мамба-Шаку, а пользуется воровским инструментом. Вадим не стал вдаваться в подробности, а просто сказал, что отмычки ему нужны не для плохого дела. По той же графе проходили маска с прорезями для глаз и рта, тонкие нитяные перчатки и еще кое-какие нужные для дела вещицы. Надев маску и перчатки, он еще раз осмотрелся по сторонам, глубоко вздохнул и двинулся вперед.

Бесшумно скользнув к углу здания, Веклемишев на секунду застыл, прислушиваясь. Кругом было тихо, если не считать далекого глухого шума машин и звона цикад. Еще несколько шагов, и он у двери.

Одна отмычка… вторая… Не подходят. А эта, фигурная?… Зашла в паз… Осторожно крутим… Так, с трудом, но движется. А если подать чуть в сторону? Нажать… Нет, хуже пошла. Возвращаем в исходное и пытаемся провернуть до конца. Лишь бы стержень выдержал и не сломался. Полный оборот, щелчок…

Вадим потянул дверь на себя, но она не открылась. Видимо, замок был закрыт на два оборота.

Повторить… Идет полегче… Второй щелчок. Стоп!

Веклемишев почувствовал, что створка двери стала свободной.

Однако открывать ее он не спешил. Еще раз прислушался к шумам снаружи, изнутри… Все тихо. Оттянул дверь сантиметров на пять и опять замер. Петли не заскрипели, сигнализация, если таковая скрытая имеется, не заревела. Еще с минуту Вадим выжидал. Когда окончательно убедился, что его возня у запасного выхода никому не интересна, распахнул створку и шагнул через порог внутрь.

Он аккуратно, не захлопывая, прикрыл за собой дверь и бесшумно скользнул на площадку первого этажа. Пригнувшись, выглянул в коридор. Из вестибюля доносился негромкий звук работающего телевизора. Охранника с занятой позиции Вадим не высмотрел, его стол был расположен вне поля видимости.