Жареные зеленые помидоры в кафе «Полустанок»

— Ну, можно сказать и по-другому, — вяло возразила миссис Тредгуд. — Она вроде как в другом мире живет.

— Да, наверное, вы правы.

— Знаете, милочка, я бы сейчас не отказалась от стаканчика чего-нибудь прохладительного пирог запить. Вас не затруднит принести? Я бы и сама сходила, но мне с моим зрением трудно попасть монеткой в щель автомата.

— Ну конечно. Простите, что сама не догадалась.

— Вот, возьмите пять центов.

— Ой, миссис Тредгуд, глупости какие! Позвольте мне угостить вас. Это такая мелочь!

— Нет, — решительно возразила миссис Тредгуд. — Нет, Эвелин, пожалуйста, возьмите деньги. Нечего на меня столько тратить. Я не буду пить, если не возьмете.

Под конец Эвелин сдалась, взяла монетку и как обычно, купила банку лимонада за семьдесят пять центов.

— Спасибо, милочка. Я вам никогда не говорила, что ненавижу брюссельскую капусту?

— Нет. За что же вы так невзлюбили бедную брюссельскую капусту?

— Трудно сказать. Не люблю, и все. Но всех остальных её родственников очень даже уважаю. Но только не замороженные овощи, и не консервированные. Люблю свежую сладкую кукурузу, лимскую фасоль и хороший коровий горох. И ещё жареные зеленые помидоры.

— А вы знаете, что помидор — это фрукт? — спросила Эвелин.

Миссис Тредгуд удивилась:

— Что вы говорите!

— Да, фрукт.

На какое-то мгновение миссис Тредгуд от изумления потеряла дар речи.

— Не может быть! Я всю жизнь считала, что это овощи, и готовила их как овощи. Помидоры — фрукты?

— Да.

— А вы уверены?

— О да. Я вычитала это в книге по домоводству.

— Ох, нет, мне вредно об этом думать. Давайте считать, что вы мне ничего об этом не говорили. Ну, а брюссельская капуста — овощ, правда же?

— Несомненно.

— Ну и ладно. Мне хоть немного легче стало. А как насчет стручковой фасоли? Вы же не будете утверждать, что это тоже фрукт?

— Нет, фасоль — овощ.

— Ну и ладненько.

Она доела пирог, о чем-то вспомнила и улыбнулась.

— Знаете, Эвелин, вчера ночью мне приснился чудный сон. Я так ясно его видела, будто наяву. Мне снилось, что мама и папа Тредгуды стоят на крылечке старого дома и машут мне, мол, иди сюда. А потом появились Клео и Альберт, и все Тредгуды собрались на ступеньках и стали меня звать. Я так хотела подойти к ним, но понимала, что нельзя. И говорю им, мол, сейчас не могу прийти, пока миссис Отис не станет лучше. А мама сказала своим тихим, добрым голосом: «Ты поторопись, Нинни, мы все тебя заждались». — Миссис Тредгуд повернулась к Эвелин: — Иногда мне прямо не терпится попасть на небеса. Жду — не дождусь. Первое, что я там сделаю, — это поищу старого Железнодорожного Билла, тогда ведь так и не узнали, кто он был на самом деле. Конечно, это был негр, но я уверена, что он попал на небеса. Как вы думаете, Эвелин, попал или нет?

— Я уверена, что попал.

— Что ж, если кто и заслужил жить в раю, так это он. Надеюсь, я его сразу узнаю, когда увижу.

КАФЕ «ПОЛУСТАНОК»

Полустанок, штат Алабама

3 февраля 1939 г.

Наступило время обеда, и маленький зал был до отказа набит рабочими с железной дороги. Грэди Килгор подошел к двери в кухню и крикнул:

— Эй, Сипси, дай-ка мне побольше ваших жареных зеленых помидоров и приготовь чаю со льдом, ладно? А то я спешу.

Сипси дала ему тарелку, и он пошел искать свободное место. Зима 1939 года была пятой с тех пор, как Железнодорожный Билл начал грабить поезда. Чарли Флауэр, инженер Южной железной дороги, сказал Килгору:

— Ну, Грэди, говорят, старина Железнодорожный Билл прошлой ночью опять грабанул поезд. Что ж вы, сыщики, никак не поймаете этого парня?

Грэди подсел к стойке и принялся за еду. Мужчины засмеялись.

— Вы, ребята, конечно, можете хохотать сколько душе угодно, но лично я не вижу тут ничего смешного. За последние две недели этот сукин сын обчистил уже пять поездов.

Джек Баттс сказал с ухмылкой:

— Я так понимаю, этот ниггер заставил вас жирок порастрясти.

Сидевший рядом с ним Уилбур Уимс, улыбаясь, жевал зубочистку.

— А я слыхал, будто он опустошил целый вагон с консервами между Полустанком и Аннистоном, а ниггеры до рассвета успели все подобрать.

— Н-да, и это ещё не все, — сказал Грэди. — Черномазый ублюдок сбросил с поезда семнадцать окороков, принадлежавших федеральному правительству Соединенных Штатов, причем среди бела дня. Совсем обнаглел!

Сипси хихикнула и поставила перед ним чай со льдом. Грэди потянулся за сахаром.

— Знаешь, Сипси, это совсем не смешно. Теперь сюда припрется инспектор из Чикаго, прижмет он мне хвост, как пить дать. А я, между прочим, сейчас поеду в Бирмингем встречать его. Ч-черт, мы и так уже лишних шесть человек на это дело бросили. Этот сукин сын скоро доведет меня до белого каления.

— А я слышал, — сказал Джек, — что вы до сих пор не знаете, как он забирается на поезда и откуда ему известно, в каком из них продовольствие. И как же ему удается от вас улизнуть?

— Грэди, — подхватил Уилбур, — говорят, ты и близко к нему ещё ни разу не подбирался.

— Да пошли вы к черту! Арт Бевинс почти достал его вчера ночью за Гейт-сити. Минуты на две опоздал, так что недолго ему бегать осталось, вот увидите.

К столику подошла Иджи.