Жаркая осень 1904 года

Там он задает новобрачным вопрос, по доброй ли воле раб божий Виктор и раба божия Виктория[13] вступают в этот брак, и, получив утвердительный ответ, вместе с новобрачными читает молитвы, делающие их мужем и женой. После этого служки выносят венцы, которые каперанг Эссен и великая княгиня Ольга Александровна водружают над головами новобрачных. Молодожены при этом читают молитвы, стоя на белом вышитом полотенце, которое символизирует одинаковую участь во всем. Затем выносят чашу с вином, которая выступает символом радости и невзгод, которые адмирал Ларионов и принцесса Виктория с этой минуты будут делить всю жизнь.

Молодым преподносится чаша с вином в три приема. После этого отец Иоанн соединяет руки новобрачных и трижды обводит их вокруг аналоя под церковное пение в знак того, что отныне брак нерасторжим и заключен навечно. Обряд православного венчания заканчивается тем, что новобрачные встают у Царских врат алтаря, где Иоанн Кронштадтский выговаривает молодой семье назидание.

Молодых поздравляют вдовствующая императрица, император Михаил, родня Виктории и боевые товарищи адмирала Ларионова. Впереди банкет, на котором, кроме тех лиц, которые присутствовали на венчании, будут иметь место и другие персоны, сочтенные в церкви нежелательными, вроде Владимира Ульянова-Ленина с супругой Наденькой и молодого Кобы с женой Ириной. О присутствии этих двух пар особо попросила принцесса Виктория, которой очень хотелось встретиться с этими незаурядными личностями в неофициальной обстановке свадебного застолья.

7 декабря (24 ноября) 1904 года.

Североамериканские Соединенные Штаты.

Нью-Йорк. Князь Амиран Амилахвари,

он же штабс-капитан Николай Арсеньевич Бесоев

«Город Желтого дьявола» – так, кажется, назвали Нью-Йорк Ильф и Петров, путешествуя в середине 30-х годов ХХ века по Америке. Они абсолютно правы – главным идолом в САСШ, которому поклонялись жители «самой свободной страны в мире», были деньги. Во что бы то ни стало разбогатеть, добиться успеха – вот мечта большинства американцев.

Слава богу, мы с Натали приехали в Америку не с пустыми карманами. На мое имя был открыт счет в одном из банков Нью-Йорка, и денег на первое время нам должно хватить. Но мы с супругой не собирались тратить их в свое удовольствие. Нас ждала серьезная и опасная работа по созданию в САСШ агентурной сети. Ну и, кроме того, мы должны противодействовать подрывной работе заокеанских банкиров, которые финансировали в России антиправительственные силы, нацеленные на свержение императора Михаила и на разрушение нашей страны.

Но выйти на этих самых банкиров было не так-то просто. Ведь не придешь же к ним и не брякнешь с порога – вот я из России и хочу поработать на вас, естественно, за солидное вознаграждение. За такое тут запросто можно угодить в холодные воды Гудзона с грузом, привязанным к ногам.

Надо сделать так, чтобы эти самые банкиры сами нашли тебя и предложили на них поработать. Как там у Булгакова: «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут». Умным человеком был Михаил Афанасьевич!

Как мы прикидывали еще в Питере с Дедом, выйти на нью-йоркских банкиров мне мог бы помочь Сергей Юльевич Витте. Да-да, тот самый, который бывший премьер. Сейчас он проживает в Америке, и как нам удалось узнать, постоянно встречается с Джейкобом Шиффом – ярым русофобом, финансирующим тех, кто мечтает свергнуть в России царскую власть. Если бы мне удалось познакомиться поближе с Сергеем Юльевичем, который так и не получил в этой истории титул графа, то с его помощью мы нашли бы дорожку к здешним «шейлокам».

Мы с Натали живем в уютной квартире, навещаем время от времени ее «кузена» – Вацлава Красовского. Дела в его автомастерской шли неплохо, и он, как человек, имеющий в кармане чековую книжку и счет в банке, был вхож в нью-йоркское высшее общество. Именно через него я рассчитывал выйти на господина Витте.

Мы с Натали, точнее, Надеждой Красовской, уже завели здесь полезные знакомства. Правда, в основном это были представители польской диаспоры. Галантные шляхтичи тут же попытались начать флирт с моей супругой, но после того, как я спустил с лестницы одного из них, посмевшего распустить руки, остальные стали ухаживать за Натали, держась при этом на почтительном расстоянии.

Некоторые пани тоже попытались завязать со мной романтические отношения. Ведь перед ними был настоящий «мачо»: жгучий брюнет с пламенным взором, пылкий и дикий. К тому же настоящий князь. Пани и паненки томно закатывали глазки, бросали мне красноречивые взгляды. Но я смотрел на свою ненаглядную влюбленными глазами и не отпускал ее от себя ни на шаг.

Впрочем, хорошие манеры, неплохое знание английского языка и, что немаловажно, туго набитый долларами бумажник сделали нас желанными гостями в компаниях, где появлялись люди, которых можно было назвать здешней великосветской тусовкой.