Жаркая осень 1904 года

– Может быть… – ответила я, чувствуя волнующее тепло его тела и ощущая легкое головокружение.

– Как ты хороша в этом сказочном одеянии… – произнес он хрипловатым шепотом, допивая свой кофе и обдавая меня сиянием своих глаз, – твои волосы… – он поставил пустую чашку на столик и кончиками пальцев прикоснулся к выбившемуся и упавшему на шею локону, – ты так прекрасна, Виктория… Ты похожа на милого растрепанного ангела…

Мои щеки запылали. Горячие волны поднимались вверх от моего живота, и тело каждой клеточкой отзывалось на ласковые прикосновения моего адмирала…

– Давай-ка пойдем в спальню… – жарко прошептал мне в ухо мой любимый муж, легко, как пушинку, подхватив меня с дивана, – наш медовый месяц продолжается… И, клянусь Богом, вся жизнь у нас с тобой будет сладкой, любимая моя принцесса…

18 (5) декабря 1904 года.

Североамериканские Соединенные Штаты.

Нью-Йорк.

Князь Амиран Амилахвари,

он же штабс-капитан Бесоев Николай Арсеньевич

То, что клуб, в который пригласил меня господин Витте, был закрытый, было видно с первого взгляда. Причем не просто закрытый, а, можно сказать, герметически закупоренный. Посторонний сюда попасть не мог даже теоретически. На входе тщательный фейсконтроль, опрос, более похожий на допрос, в ходе которого мне задали вопросы о моей скромной персоне и том человеке, который пригласил меня в этот клуб. Секьюрити тоже вызывали уважение. Скорее всего, они были бывшими боксерами-тяжеловесами. Конечно, с каждым из них я бы справился без особого напряга, но если они накинутся на меня скопом…

Впрочем, никаких враждебных намерений в отношении меня проявлено не было. Промурыжив меня минут пять, старший из мордоворотов вежливо пригласил меня заходить. При этом он, словно ненароком, провел ладонью по карманам моего пиджака. Эх, парниша, уметь сворачивать челюсти – это не главное достоинство настоящего телохранителя. А что если в легкой ножной кобуре у меня малогабаритный пистолет ПСМ? Вот то-то…

Но я не собирался никого отправлять в места вечной охоты. Сегодня я должен предстать пред ясные очи ребе Джейкоба Шиффа, чтобы тот оценил меня по достоинству. Я должен, по мнению моего сегодняшнего собеседника, соответствовать следующим критериям: быть недалеким, доверчивым и ненавидеть Россию.

Господина Шиффа я узнал сразу – он был очень похож на фотографии, которые показывал мне Дед в Новой Голландии. Седовласый, с аккуратно подстриженными усами и небольшой бородкой, с любезной улыбкой на устах. И лишь слегка прищуренные глаза с колючим и настороженным взглядом показывали, что этот внешне добродушный и любезный человек жесток и опасен.

– Добрый вечер, мистер Амилахвари, – приветствовал меня Шифф, когда сопровождавший меня охранник подвел меня к нему и что-то шепнул на ухо своему хозяину, – я слышал много хорошего о вас от своих друзей, а потому очень рад знакомству с вами.

В ответ я по-восточному витиевато поздоровался с банкиром, особо отметив тот момент, что лестное мнение столь уважаемого в американском обществе человека для меня весьма приятно.

Обменявшись комплиментами, мы с любопытством стали рассматривать друг друга. Видимо, удовлетворившись своим первым впечатлением, Джейкоб Шифф, снова превратившись в гостеприимного хозяина, пригласил меня поужинать с ним, добавив, что вполне вероятно, что к нам чуть позже подсядут другие уважаемые люди.

– Надеюсь, вы не против, мистер Амилахвари? – спросил меня Шифф.

Я лишь развел руками, добавив, что по нашим горским обычаям: «Гость – ишак хозяина». И к тому же я не могу отказать такому уважаемому и мудрому человеку, как мой собеседник.

Поначалу наш разговор был ни о чем – обычный светский разговор, когда его участники осторожно прощупывают друг друга. Я старался изобразить горского князя, ценителя вкусной еды и хорошего вина. Пришлось произнести даже несколько пышных кавказских тостов, которые, как я понял, понравились Шиффу.

– Скажите, мистер Амилахвари, – неожиданно спросил банкир, – вы бы не хотели снова вернуться в Россию?

Я сделал вид, что меня ошеломил вопрос Шиффа, и даже вполне натурально поперхнулся. Сделав глоток хорошего портвейна, я удивленно посмотрел на сидящего напротив меня банкира, который внимательно наблюдал за моей реакцией.

– Мистер Шифф, а что мне делать в России? Я с такими сложностями выбрался из этой дикой страны, где не научились ценить таких знатных и талантливых людей, как я, и вдруг снова туда вернуться? Нет, у меня нет никакого желания туда возвращаться. Мне нравится Америка – страна, где каждый, у кого есть ум, хватка и желание разбогатеть, может занять достойное место в обществе.

Джейкоб Шифф покачал головой.