Жаркие летние ночи

– Это точно, – ответил тот, облизнув пересохшие от стонов губы. – Ты здесь надолго?

– Вряд ли, может, на неделю иди около того, – Костя понимал, что генерал не может так просто выдернуть со службы четверть взвода. – Но теперь я буду надеяться, что ещё отправят, – он перебирал пальцами по лесенке рёбер перед глазами.

– Я буду ждать твой зов, – пообещал Василек. – И приду сразу же, как только услышу. Жаль, что я не сам Хозяин Озер, ему никакие преграды не страшны, – вздохнул он.

– Не думаю, что я бы в тебя влюбился, будь ты Хозяином Озер, – Костя понизил голос до шепота, вспомнив чешуйчатую кожу, ведь говорить такое рядом с водой было все равно, что богохульствовать в церкви, и все равно в тот же миг с Волги поднялась волна и окатила их.

Василек не удержался от смеха, а Костя задрожал – вода была чертовски холодной.

– Ничего, за лето и осень еще сколько-то раз увидимся, там зиму пережить и снова лето. И ты вернешься домой, – сказал он. – И приедешь ко мне.

– Прости, Владыка, – извинился Костя, обратившись к реке, и прижался к Васе, так было теплее. – Лишь бы ничего не случилось за это время… Знаешь, мне кажется, заговор Хозяина Озер и Лешего меня уже уберегли от беды, – понизив голос, поделился Костя.

– От какой? – тут же спросил Василек, набросив на них форменную куртку Кости.

– Не знаю, говорил тебе дед или нет… после Путча и после развала Союза в стране творится черти что, – стал рассказывать Костя. – В союзных республиках, которые теперь самостоятельные, волнения и столкновения.

В армии в обязательном порядке была политинформация, так что Костя, и не хотел, да был в курсе событий.

– Наше подразделение должны были направить в Таджикистан для помощи в подавлении волнений, – продолжил он негромко. – Но решено было направить других бойцов, даже не из нашей части.

– Значит, не зря я переживал, – ответил Василек, сжав пальцы на его плече. – Чувствовал, что иначе беда случится.

– Спасибо тебе, – Костя теснее прижался к нему.

Можно было сколько угодно рассуждать о планировании, выкладках и прочем, но он не сомневался, что дело именно в заговоре Водяного и Лешего.

Они проговорили до рассвета, Василек рассказывал, как дела в деревне, как еще дед с отцом Александром чудят, как они с бабкой по весне смотрели новые сериалы, или повторы старых.

– Кассеты твои до дыр заслушал, уже почти все песни выучил. У деда батарейки пришлось, правда, просить, – добавил он.

– Я попрошу батю, чтобы отправил ему, так что проси, сколько потребуется. И кассет еще попрошу отправить, – у Кости сердце щемило от нежности и странного счастья, которое расцветало от осознания того, что у Васи есть нечто, важное для него самого, и напоминающее Васильку о нем.

– Хорошо. А я твоим передам от тебя привет, – пообещал Василек. Над рекой вставало солнце, ночь была совсем короткой. – Так трудно тебя отпустить, но тебе нужно хоть немного поспать, – вздохнул Вася.

– Если ты можешь договариваться еще и с солнцем, сделай так, чтобы сегодня было жарко, тогда днем прапор отпустит нас на сиесту, – Костя пытался одеться, но то и дело прерывался на поцелуи и объятья. – Тогда, до вечера? – накинув куртку, он шагнул к Васе и прижался крепко-крепко.

– Увы, это не в моих силах, – улыбнулся ему Вася, натянув джинсы и обнимая его. – Увидимся вечером, любовь моя. Я буду ждать тебя здесь.

Костя ушел, скрывшись за соснами, а Василек остался на берегу, еще не зная, что ожидание теперь надолго станет частью их жизни. Но пока у них были только радужные надежды на будущее. А надежду трудно убить.

Конец первой части.