Жаркие оковы

Роуэн пошевелил онемевшими пальцами, чтобы хоть немного восстановить кровообращение. Однако кожаные шнуры, тянувшиеся от запястий к одному из колец, были натянуты до предела. Тамплиер всячески пытался их ослабить, но они лишь сильнее впивались ему в кожу.

«Сначала привязали меня к мачте, теперь к дому. И каждый раз я должен мучиться от жажды, словно расплачиваясь за то, что пережил ужас Хаттина».

Урчание в желудке заглушал храп викингов, которые отсыпались после праздничного пира. Лишь некоторые из них предпочли нетвердой походкой направиться к собственным хижинам. Не спал, кроме пленника, только сторож: он терпеливо стоял на посту, время от времени перенося вес тела с одной ноги на другую.

Порыв ветра ударил Роуэну в лицо мелким снегом. До утра оставалось совсем чуть-чуть. Тамплиер невольно спросил себя, что принесет с собой новый день. Он угрожал сыну главаря — это наверняка повлечет за собой не только ночлег на улице. Сарацины отрезали уши и даже стопы своих заложников, чтобы ускорить получение выкупа. От викингов тоже можно было ожидать чего угодно.

Скрип двери прервал безрадостные размышления Роуэна. В дверном проеме показалась худая фигура. Страж, увидев ее, почтительно поднял копье. Обхватив себя руками, фигура скользнула в сторону Роуэна.

В трех шагах от тамплиера она остановилась, словно он мог внезапно разорвать кожаные шнуры и наброситься на незваного гостя. Пряди волос белели в темноте. Вихрь?

Это был мальчик.

Он долго стоял, не двигаясь. Может, прятал за спиной нож? Роуэн, стараясь не привлекать внимания, слегка поменял положение тела, чтобы в крайнем случае отстранить мальчишку одним сильным толчком. С другой стороны, тамплиер не верил, что сын предводителя помышляет о мести. Для такого глупого поступка Ариен казался ему слишком смышленым. Но почему он здесь? Роуэн ждал, когда мальчик наконец что-нибудь скажет.

Ариен закашлялся.

— Гляди не зарази меня, — проворчал Роуэн. — Я и так тут скоро околею.

Мальчик издал какой-то невнятный звук, больше всего похожий на приглушенный смешок.

— Если ты пришел сюда лишь для того, чтобы поглазеть на меня, ступай обратно. Сейчас для этого еще слишком темно.

Тамплиер сделал глубокий вдох. Он знал, что разговаривать с сыном главного викинга в таком непочтительном тоне глупо. Да и в целом Роуэну была не свойственна дерзость. Но последние несколько дней даже святого заставили бы лишиться кротости. Роуэн сделал еще несколько медленных вдохов и выдохов, чтобы прогнать злость. Ариен меньше всех был виноват в его несчастьях.

— Я всего лишь хотел… — пробормотал мальчик, но не стал договаривать.

— Тебе было больно? — нерешительно спросил Роуэн.

Ариен покачал головой.

— Я бы не причинил тебе вреда, — добавил тамплиер.

Мальчик сделал два осторожных шажка в сторону пленника и присел на корточки. Его большие глаза блестели в темноте.

— Я испугался. — Шепот сына предводителя викингов был еле различим. — Вы такой большой и сильный воин.

Роуэн наклонился вперед, насколько ему позволяли путы.

— Знаешь, что со мной собираются сделать? — тихо спросил он и мельком взглянул на стража у двери, который заметно напрягся, но не решался вмешаться в разговор. Слишком велико было его почтение к сыну предводителя. То, что Бальдвин боготворит своих детей, не укрылось и от Роуэна.

— Отец сказал, что вы проведете несколько дней на улице, — простодушно ответил Ариен. — А в тепло сможете вернуться лишь после того, как признаетесь, к какой семье принадлежите. Это из-за выкупа.

Роуэн прислонил голову к стене и закрыл глаза. Семья? Мать никогда не переставала его любить, но отец… Этот дурак Бальдвин понятия не имеет…

— Но он сказал это в приступе гнева, — добавил Ариен.

Роуэн спросил себя, как пережить следующие несколько дней и особенно ночей. Каждый порыв ветра доставлял ему дьявольские мучения. Ягодицы как будто превратились в заледенелые камни. В придачу ко всему снег ночью сменился дождем. Убогое одеяльце вскоре промокло насквозь. То, что он был обездвижен и оставлен на посмешище жителям деревни, беспокоило Роуэна меньше всего. Это он сможет вынести, не теряя гордости.

— Можешь принести мне что-нибудь поесть? Совсем чуть-чуть.

Тамплиер задержал дыхание. Он очень надеялся, что этот мальчик окажет ему такую любезность. Если охранник помешает Ариену, это будет означать, что Бальдвин решил мучить пленника до конца.

Мальчик молча выскользнул в приоткрытую стражем дверь. Вскоре он вернулся с небольшим деревянным кубком в руках.

— Я принес лишь немного воды, — словно извиняясь, пробормотал Ариен.

— Я должен не просто мерзнуть, сидя здесь, но и мучиться от голода, верно? — прямо спросил Роуэн.

Сын предводителя нерешительно кивнул и поднес кубок к губам пленника.

Когда его хотела напоить Руна, Роуэн отказался. Но сказать «нет» мальчику, робко смотревшему ему в глаза, тамплиер не смог. Поэтому он по возможности быстро утолил жажду, пока с любопытством поглядывавший на пленника охранник не решил вмешаться. И все же это было унизительно. Роуэну не удалось выдавить из себя ни слова благодарности.