Жаркое-лето-43-го (СИ)

Да уж, все стояли на ушах, пришлось часть пути ползти по-пластунски, замирая, на мне была маскировочная накидка в тон травы. Так добравшись до подходящего травяного холмика, нарёк его своей позицией. Я подготовился, и начал выискивать цели. Хм, только три я в прямой видимости наблюдал, описывали как на них напали, работали следователи. Сюда целый стрелковый батальон нагнали, да танковую роту и полк тяжёлых самоходок «СУ-152», брали округу под контроль, и искали следы куда делась вражеская техника, что обстреляла фабрику и удивительным образом не обратила внимание на блокпост и зенитные батареи, хотя те очень сильно привлекали к себе внимание, колотя снарядами по броне. Тут и тупой догадается, что именно интересовало неизвестных. Тут я отметил, что одна из целей мелькнула в окне второго этажа общежития для разнорабочих, встала в проёме, на миг осветив вспышкой спички своё лицо, а я его знаю, затлела папироска. Это один из следователей. Наведя на огонёк цигарки прицел, я потянул за мягкий спуск, и винтовка ударила прикладом по плечу. Хорошая отдача. Выстрела не услышали и не заметили, цель была одна в комнате. Шума я не боялся, в огне рвались патроны, трассеры летели во все стороны ночного неба, так что прикрытие отличное. Осталось девять, эту цель мне подтвердили. Тут один из тех трёх, что допрашивали, отошёл в сторону, и я воспользовался этим моментом. Выстрел. Попадание в грудь. Этого не заметили, тот растягивая гульфик форменных штанов, отошёл за кучи битых кирпичей. Они и до меня были. Похоже, что фабрику бомбили с воздуха, но кто конкретно, не знаю.

- Чёрт, замигал, - пробормотал я себе под нос.

Да, эта цель была ранена, а видел я, когда тот свалился, только часть плеча и головы с ухом. Прицелившись, выстрелил в плечо, голова, дёрнувшись, показалась больше, и следующая пуля в неё. Готов. Восемь осталось. Половина ликвидирована. Так, тех двоих в подвале завалило, точнее выход завалило, откапывают. Это быстро, время есть. Тут к фабрике завернула кавалькада легковых автомашин, некоторые немецкие, для генералов, «хорьхи», да «мерседесы». Охраняло их шесть пушечных броневиков и две зенитки. Что интересно, в одной из машин была метка рубинового цвета. А на фоне пассажиров-офицеров я рассмотрел генерал-майора, это он светился. Как бы не начальник этого Особого отдела? Без понятия, я его не видел. Ну или руководитель одного из его отделов, для начальства звание маловато, тут генерал-полковник должен командовать, ну край генерал-лейтенант.

- Чёрт, а народу прибавилось, как бы тушки моих пострелянных целей не нашли.

Обнаружили, и довольно быстро, через пару минут. До того как прозвучал сигнал, о том что снайпер работал, по ранам видно, об этом сообщить нужно, я навёл прицел на голову этого генерала, и выстрелил, та разлетелась как арбуз, забрызгав содержимым Рокоссовского, что был тут же. Быстро наводя на другие цели, кроме генерала было в пределах ведомости ещё три, и снял две, гарантия, а вот третий ушёл. Успел залечь, я его не видел. Осталось четыре цели, но дальше всё, работать мне не дадут. Я воспользовался идей фиолетового, вскочил на легковой мотоцикл и умчался. А подумают, что это он снова тут работал. А вскоре и улетел на «Шторьхе», вернувшись медсанбату. Добежав до места, я лёг на травку у деревянной будки нужника, как будто потерял сознание. Вскоре меня обнаружили, один из ранбольных, тот и позвал дежурную медсестру, а та санитарок. Подумали, что от недостатка сил свалился, и отнесли в палатку. Три девушки на носилках, ворочали меня. Я хоть и невысок, для танкиста это нормально, но всё же крепкий. Потом шёпотом ругаясь, те перевалили меня на мою кровать и оставили. Алиби есть. А, от запаха пороха и пота я отмылся в речке, чистым был. И в халате том. С меня его сняли, когда на кровать перекинули, и вернули владельцу. По подслушанному шёпоту было решено, что я ходил до нужника и вот обессилил. Завтра врач будет ругаться, мол, я пока считаюсь тяжёлым. Ходить нельзя.