Жаркое лето Хазара

У женщины были красивые ноги, тонкие у щиколотки и полные сверху. Их тела еще не успели загореть, значит, они появились на море совсем недавно.

Положив руки на руль, Хасар спокойно сидел в лодке, дожидаясь окончания переговоров и не обращая на них никакого внимания.

Тем временем женщина, загоравшая на просторной подстилке, зашевелилась и приподнялась. Может, она хотела посмотреть, с кем ее спутник разговаривает? Кадыр, разговаривая с мужчиной, не сводил глаз с лежавшей рядом с ним женщины. Он представлял, как, должно быть, хороша в постели женщина с такими прекрасными формами, какие у нее прекрасные груди, да и лицо, скорее всего, симпатичное, и с завистью думал о том, как повезло этому отвратительному мужику, напоминающему по форме бочку. Его особенно покорили красивые ноги женщины, плавно соединяющиеся с верхней частью туловища.

А толстый мужик, словно ревнуя женщину к своему собеседнику, перекинул руку через ее талию и уперся ею в землю, он наклонился над ней, будто взял ее под мышки, и разговаривал, ощущая рядом с собой ее тело.

– Ты снова отвези нас туда, куда возил позавчера, оплата будет такой же, как в прошлый раз. Ты ведь убедился, что я не из бедных?

Хасар вдруг вспомнил, как на днях Кадыр сказал ему: «Сегодня нам попалась на удочку жирная рыбина, я ночью катал одного мужика – денежного мешка с молодой женщиной, которая ему в дочери годится, отвез их подальше, чтобы они могли вдоволь насладиться друг другом!» Кадыр рассказал, как бесстыдно вели себя эти двое, не смущаясь его присутствием, вытворяли такие коленца… В голосе Кадыра была неприкрытая зависть.

Они разговаривали как старые знакомые, и это напомнило Хасару тот рассказ Кадыра. "Так это и есть та красотка, на которую мой друг положил глаз…" – подумал он и с любопытством посмотрел в сторону полураздетой женщины.

Договорившись встретиться поздно вечером, лодочники вспомнили и о намерении порыбачить. Было решено, что сегодня они чуть раньше обычного поставят в море рыбачьи сети. Нельзя опаздывать на такой выгодный заказ. В обеденный перерыв Хасар поспешил домой, где его ждала Тоты, теперь уже его супруга. Проводив его до дома, Кадыр сказал:

– Хасар-дяде, ты у нас молодожен. Побудь немного с женой, отдохни хорошенько, а я тем временем немного поработаю, а часа в три зайду за тобой. А он поспешил на берег, где было полно народу.

Лето подходило к концу. В канун нового учебного года побережье пустело, утихал шум детских голосов. Отъезд детей вызывал грусть, будто стайка чаек, испугавшись чего-то, разлетелась в разные стороны. И хотя осень уже была на подходе, жара не собиралась спадать.

Заезд толстосумов со своими подругами, знающими цену морским ваннам, в этом году начался раньше обычного. Они стали съезжаться сюда, не дожидаясь конца лета.

* * *

Хасар и дома продолжал думать о человеке, которого видел сегодня и который показался ему знакомым. Чем-то тревожила его эта встреча, смутные предчувствия рождались в его душе. «Может, где-то по работе пересекался с ним?» – гадал Хасар, а потом подумал, что и тот человек вряд ли узнал бы его в его нынешнем обличье. Если бы он имел прежний вид и был в прежней одежде, тот, возможно, и узнал бы его. Кто тебя узнает в твоем нынешнем виде – заросшего бородой, в шляпе на задубелой от солнца голове, да еще ставшего рыбаком, да еще занимающимся извозом людей? Если бы он в тот раз послушался Тоты и сбрил бороду, возможно, этот человек, если он, конечно, знаком ему, и узнал бы его.

В первые дни после их женитьбы Тоты обеими руками погладила его бороду и сказала:

– Если ты сбреешь бороду и усы, то снова превратишься в прежнего доброго молодца Мамметханова!

Она намекала Хасару на то, что хотела бы быть женой безбородого мужчины.

– Пусть лето пройдет, – ответил ей тогда Хасар. – Для моего нынешнего промысла эта внешность в самый раз подходит. Потом я, конечно, сбрею бороду, тем более, если тебе, моя женушка, она не по душе! – пообещал Хасар жене.

Тоты была счастлива, что наконец-то стала женой любимого человека. За обедом они с Хасаром вели неспешные беседы, обсуждали какие-то домашние проблемы. Ей было приятно наблюдать, с каким аппетитом ест муж приготовленное ею. Тоты понимала, что слияние их судеб стало подарком судьбы для них обоих, ведь отныне она не просто жена, а любимая женщина такого достойного человека, как Хасар.

Тоты вдруг отложила ложку и ладонью прикрыла левый глаз.

– Вот уже два-три дня у меня дергает этот глаз, просто замучил! И не просто дергает, а еще и судорогой сводит веко… Хоть бы к добру все это, этот глаз у меня всегда сигнализирует о несчастьях, – озабоченно произнесла она.

Хасар посмотрел на Тоты не то иронично, не то сочувственно и улыбнулся.

– Что ты улыбаешься? – обиженно произнесла Тоты.

– Ты как моя мама, веришь во всякие приметы, мучаешь себя. Мама, если у нее дергает глаз или же если ей приснится дурной сон, сразу же отправляет внуков раздавать печенье и конфеты, верит, что это благодеяние отгонит от дома злых духов.