Жаркое лето. Первый поток

Я не стала идти через спальню, понимая, что моя попытка сократить дорогу будет воспринята как вторжение в личное пространство, и, тихо выйдя, пошла к младшему отряду. Но тех уже собирал Артур. Я порадовалась, что не одна будут возиться с ними и, поймав одного из пацанов сразу спросила:

— Знаешь, что сейчас газету будем рисовать?

— Знаю, — ответил тот, глядя без боязни или враждебности. — Артур Александрович велел всем идти в холл.

— А какой у вашего отряда девиз и речевка знаешь?

— Знаю! — кивнул он радостно и без запинки оттараторил и то, и другое.

— Молодец, — похвалила я. — Иди скажи Артуру Александровичу, что ватман и карандаши в беседке. И старший отряд туда тоже сейчас придет.

Кивнув, малыш стремглав сорвался с места. Чтобы ни произошло, это произошло между воспитателями и детьми старшего отряда. Я, наконец, пошла на веранду к девочкам. Те тоже замолчали настороженно, стоило мне появиться.

— Девчата, — сказала я, останавливаясь у заднего крыльца так, чтобы они смотрели на меня сверху вниз. Они глядели и настороженно, и с превосходством. Я не просто играла по их правилам, я играла в поддавки и надеялась выиграть. — Тут такое дело. У вас теперь не два отряда, а один. У одного отряда должны быть одно название, один девиз, одна речевка. — Я замолчала, ожидая непременного ответа, и он тут же последовал.

— У нас уже есть и название отряда, и девиз, и речевка, — ответила Марина, промакая полотенцем влажные кончики волос.

— И вам жалко было бы их менять, — высказала я невысказанное.

— Да, — подтвердила Марина с вызовом.

— Мелким тоже будет жалко, — ответила я и, выдержав паузу, добавила, — поэтому я прошу вас уступить. Пусть у нового отряда будет их название, их девиз, их речевка. Пожалуйста.

— Волны быстры, волны стремительны, они, как и мы, упорны, решительны, — нараспев продекламировала другая девочка и, фыркнув, добавила, — детский сад.

— Вы большие, они маленькие, — сказала я, зная, что разница в год в этом возрасте, это весьма ощутимая разница. И повторила. — Пожалуйста.

— Ну, хорошо, — ответила Марина за всех.

Через полчаса, когда оба отряда, теснясь в беседке, хором сочиняли новую, общую стенную газету взамен старых, подаренных уехавшим вожатым, а мне уже казалось, что отношения с отрядами налаживаются, на дорожке, ведущей к корпусу появились Маргарита Михайловна и Елена Степановна.

Кто-то из младших, заглядывавших через плечо рисующим товарищам, поднял взгляд и замер, увидев их. Заметив, как смотрит ребёнок, я тоже оглянулась.

— В душевых ледяная вода, — сказала Маргарита Михайловна, став на пороге беседки. — Вы знали это?

— Да, — ответила Марина, глядя ей прямо в глаза, а кто-то из мальчишек сдавленно хихикнул в кулак.

— Младший отряд? — протянула Маргарита Михайловна вопросительно, но дети лишь прятали взгляд. — Так я и знала, — подытожила она, сочтя это испуганное молчание достаточным ответом.

Газету дорисовывали в полной тишине. Даже живность, немолчно трещавшая, кричавшая и свистевшая в зарослях, смолкла под жарким полуденным солнцем. Без пятнадцати два Артур убежал в столовую, проверять столы, и дети совсем поскучнели. Кажется младшие уже привязались к своему новому вожатому — высокому, сильному, в красивой военной форме. Мне стало вдруг до смерти любопытно, расстается ли он с ней на пляже?

Подспудный детский протест против новых людей с их новыми правилами вылился таки в почти неприкрытую враждебность. Назревал серьезный конфликт, и, похоже, ни одна из сторон не собиралась идти на уступки. Глядя, как вяло возят карандашами дети, закрашивая волны небрежной штриховкой, я физически чувствовала, что лишняя здесь, что им надо обсудить что-то, а мне — нужно уйти. Чем дольше я оставалась в беседке, тем напряженнее становилась атмосфера. Предлог уйти представился неожиданно.

— А где мы её вешать будем? — спросила светленькая хрупкая девчушка из младшего отряда.

— И главное, как, — подхватила я. — Вот что, вы заканчивайте тут сами, а я сбегаю в вожатскую за скотчем.

Когда я вернулась, с пальцами, заклеенными кусочками прозрачной липкой ленты, беседка стояла пустая, а готовая газета лежала в россыпи цветных карандашей, прижатая баночками с краской, лишней, никому не нужной вещью.

Когда я клеила разрисованный ватман на одну из зеркальных стен в холле, туда заглянула Елена Степановна.

— А где старший отряд? — спросила она.

— На веранде с той стороны здания, — ответила я, отдирая от пальцев скотч. Я была абсолютно уверена, что теперь они все собрались там.

И я не ошиблась. Елена Степановна вывела и построила десяти-одиннадцатилеток, а потом, скрывшись на минуту за корпусом, пригнала оттуда старший отряд в полном составе.

Я, отступив, полюбовалась на результат коллективного труда. Результат не вдохновлял.

Через пять минут "организованной толпой" мы подошли к столовой. Маргарита Михайловна обедать не пошла.

Глава 12 Столовая. Главный повар. Пропажа отряда