Жатва Дракона

Ланни заверил Эстер, что в его жизни нет другой женщины. И это было правдой, или, во всяком случае, он хотел, чтобы это было правдой. Он сказал себе, что больше никогда не увидит Лорел Крестон. Но это не означает, что он не будет думать о ней. Он не мог этого сделать, потому что каждый раз, когда он думал о возможности влюбиться в Лизбет, он тоже думал о Лорел. В своих мыслях он сравнивал их, взвешивал их на весах. И иногда они качались в одну сторону, а иногда и в другую. Вместе они были невозможны, так он говорил себе, но иногда одна кажется менее невозможной, чем другая. Каждая странным способом заставляла его меньше осознавать недостатки другой. Это была своего рода пародия на старую песню. Как счастлив с любою б я был, Будь порознь они, а не вместе!

Ланни танцевал с Лизбет в загородном клубе, и снова и снова осознавал её прелести, которые тщательно взращивались и теперь демонстрировались в этот важный момент её жизни. К какому мужчине она собиралась пристроиться и приспособиться к его привычкам и вкусам?

В чьём доме она будет жить, чьих детей она будет вынашивать? Очевидно, это были вопросы номер один для девушки. И если она выбрала Ланни Бэдда из многих других, то каковы были на это ее причины? И какой свет они бросали на ее характер и вкусы? Это были вопросы номер один для Ланни, и он серьезно думал о них.

В Балтиморе она, должно быть, встречала много подходящих мужчин, и, конечно же, она встречала их в Ньюкасле. Многие из них были красивыми, также богатыми или убеждёнными стать таковыми. Почему этот ребенок, так он назвал ее в своих мыслях, выбрал искусствоведа, одного слегка эксцентричного и очень неоднозначного? Было ли это потому, что ей рассказала Эмили Чэттерсворт или некоторые другие дамы Ривьеры? Было ли это из-за иностранной атмосферы, иностранных языков, путешествий? Ланни догадался, что скорее всего это было его знакомство с знаменитыми и великими. Ребенок не мог оценивать государственных деятелей, художников, писателей или музыкантов. Но она заметила, что каждый раз, когда о ком-то говорили, Ланни Бэдд всегда знал его и рассказывал о нем забавные истории, свидетельствующие о близости и, возможно, о небольшом превосходстве. Она нашла Ланни distingué. Это слово было избитым и слегка насмешливым. Но Лизбет Холденхерст таким его не считала. Она воспринимала его как вершину желательности, вещью, ради которой она готова поступиться своей долей денег своего отца. Ребенок тянулся к Луне!

Ланни танцевал сдержанно, держа ее не слишком близко. И это заставляло его казаться величавым и равнодушным, таким далеким, как луна. Но он был совсем не таким. Он был прямо здесь, в танцевальном зале, и знал, что он держит прекрасную молодую девственницу. Осознавал ее тёплое отношение и красоту, улыбку на ее нежно округлом лице, взгляды ее глаз, состояние мечтательного блаженства, которое овладело ею в объятиях человека, которого она хотела. Она пользовалась тонким и экзотическим парфюмом. И, конечно же, Ланни знал все об ароматах, знал, что их выставляют в причудливых бутылках с нелепыми сексуальными ярлыками и продают по фантастическим ценам в магазинах, которые охотятся за женской доверчивостью. Он знал, что её волосы были уложены именно такими людьми, которые называли себя художниками, и что вечерние платья были скроены из самых дорогостоящих материалов таким образом, чтобы точно отобразить должным образом женщину.

Да, он знал все это, и в холодном свет наутро после этого он сказал себе, что недостойно позволять себе быть под влиянием телесных соблазнов здорового молодого животного с очень небольшим количеством мозгов, по крайней мере, каких он хотел. Брак, чтобы быть достойным чего-либо, должен быть союзом умов. Потому что мы действительно живем в наших умах, именно благодаря нашим умам мы выжили и поднялись выше уровня животных. Какими бы молодыми, какими бы здоровыми они ни были. И как приятно на них не было смотреть!

XII

Такие размышления заставили его снова подумать о Лорел Крестон. (Как я был счастлив с каждой!) У Лорел были мозги, даже в избытке. Ланни обнаружил, что немного боится их, задаваясь вопросом, что будет, если когда-либо эта сатирическая энергия будет обращена на него и его мирские притязания. Возможно, это уже произошло в тайных мыслях Лорел. Решила ли она избегать его, когда он решил избегать ее? Но нет, не так, решил Ланни в своих тайных мыслях. Лорел будет непреодолимо тянуть писать рассказы и, возможно, книги. Избыток её мозгов будет проявляться каким-то публичным способом и не позволял бы агенту президента быть связанным с ней. Только тайно, но как объяснить, почему так должно быть. И какая порядочная женщина будет встречаться с мужчиной потихоньку, даже не зная повода для такой унизительной процедуры?