Амбал с выбитым глазом лег на шезлонг, заурчал, схватил его двумя руками и принялся трясти, роняя капли крови из глазницы мне на лицо. Силы в бездушном было столько, что меня то отрывало от земли, то припечатывало к ней. Вжатый в грязь, бить копьем я не мог.
Стоило подумать о том, что Крош наверняка раздавлен, как он с диким мяуканьем вырвался из открытого рюкзака и рванул в лес.
Все силы уходили на удержание шезлонга, разваливающегося на куски. Не просто уходили — утекали водой в песок. А когда их не осталось на то, чтобы в очередной раз распрямить руки в попытке сбросить тянущегося зубами к моему горлу зомби, пришла короткая четкая мысль: «Это конец».
Глава 33. Кто у вас главный?
Макс сперва просто орал, потом заверещал так, словно его начали жрать заживо. Отчаянно заматерился Сергеич, а я не мог помочь даже себе. Маша, похоже, решила воспользоваться своим преимуществом — быстрыми ногами. По крайней мере, очень хотелось верить в то, что хоть она выживет.
В шелесте капель и грохоте, который создавали беснующиеся зомби, нарастающий гул я заметил не сразу, а лишь когда что-то просвистело, и наседавшая на меня бездушная отвалилась. Я вскочил и заметил байк со включенными фарами, поехавший на разворот, и спешивающихся двух крепких мужчин. Возле них Маша интенсивно махала руками. Второй байк вырулил из-за поворота. За ним выехал знакомый джип.
Неужели подмога? Схватив биту, я принялся крошить зомби, насевших на Макса. Сергеич вроде пока справлялся.
Первым лупанул того, что пытался прогрызть скотч на правой ноге парня. Бац! Потом повернувшего башку — хрясь! И напоследок ту, которая уже припала к горлу Макса, по основанию черепа.
Сообразив, что пришла подмога, Макс заткнул рану на шее ладонью и принялся бить коленями бездушную, измазанную его кровью, пытаясь ее столкнуть. Когда ему это удалось, я добил ее коронным приемом — подпрыгнув и опустив биту, а затем пригвоздив тварь «Дыроколом» к земле. Универсальных кредитов резко прибавилось — сработал эффект «Везения», и их стало сто сорок четыре.
На помощь Сергеичу уже спешили мотоциклисты, одетые в камуфляжные штаны и жилеты, на ногах у них были берцы. Перед спасителями бежала Маша. Один держал кнут, второй был безоружным. Он что же, зомби голыми руками рвать будет? А, нет, вон топорик за поясом и тонкий, поначалу незаметный прут арматуры.
Девушка повисла у меня на шее, ее трясло.
— Слава богу! — выдохнула она, я инстинктивно прижал ее, все еще не веря своим глазам.
Тем временем зомби продолжали лезть из лесу, но ими занялись ребята на втором… в этот раз не байке — мопеде, но довольно мощном. Сидящий позади раскрутил кнут, распрямил руку — черная стрела ударила в ноги бездушного, вышедшего на дорогу, обвилась. Мужчина дернул кнут, и зомби упал как подкошенный, после чего его протащило по земле.
Разъяренный Сергеич, стряхнув зомби, запрыгнувшего на спину, принялся рубить его «Рассекателем», но подбежавший к нему высоченный мужик крикнул:
— Стопэ, коротышка!
Тот самый, которого мы видели вчера, причем он взял два уровня. Кнут держал:
Игнат Златько был ниже напарника на целую голову, худ, жилист. Зубы у него росли в разные стороны и были разного размера.
Когда Сергеич, взглянув на него непонимающе, замахнулся, чтобы нанести последний удар, мужик оттолкнул его от валяющегося бездушного и заорал:
— Ты тупой? Живо свалил от кадавра! А то я тебя упокою на! — Он указал на Макса и глумливо заорал: — Андрей, гля на эту колбасу! Во придурок! Обмотался!
— Хули, Человек-пакет, — серьезно сказал Волошин. — Вишь, и погоняло не надо придумывать!
Расхохотавшись, Игнат ударил кнутовищем по ладони, а Макс почесал обмотанное скотчем предплечье и надулся.
Игнат примирительно поднял руки, щербато осклабился и просипел:
— Без обид, мужики! Мы вам помогли, потому это наша добыча.
Кого-то он мне неуловимо напоминал… характерные жесты, заискивание… Точно, шакала Табаки из «Маугли». А чистильщик Волошин рядом с ним как тигр Шер-Хан. Вроде бы все справедливо и шутка про Человека-пакета не самая неудачная, да и вообще — спасибо им за спасение, но происходящее мне не нравилось. Что-то в их поведении настораживало.
Тем временем Маша подбежала к Максу, осмотрела его рану. Я направился к кустам, в которые нырнул Крош, протянул руку и позвал питомца, не рассчитывая, что он вернется — это после всего произошедшего-то!
— Эй ты, типа чистильщик! — окрикнул меня Волошин. — Харэ шустрить! Сказал же — добыча наша…
Задвигались веточки, и ко мне выскочил мокрый Крош, запрыгнул на ладонь. Я перехватил его, отмечая, что еще недавно он был как пушинка, а теперь еще прибавил в весе, и показал котенка Волошину, думающему, что кто-то покусился на его добычу.
— У меня котенок.