Жаворонок Теклы (СИ)

Они вышли во двор, еще раз безмолвно посмотрели друг на друга и поцеловались, потом Айвар сел за руль и вскоре «Нива» скрылась за поворотом. Налия долго глядела ей вслед и происшедшее казалось ей каким-то безумием. Она уже не понимала, что за оцепенение нашло на нее и не дало остановить Айвара, которому взбрела в голову сумасшедшая идея. Если бы еще несколько лет назад он заговорил с ней про какой-то сон, она бы решила, что это не более чем странная шутка.

«А что ты могла сказать? — вдруг одернула она себя, — Да ты сама все сделала для того, чтобы кончилось именно так! Ты же ему шагу не давала ступить без своего одобрения! А теперь все, оно ему больше не нужно, да и ничье другое. Все, что мог, он для тебя сделал, а ему теперь нужна свобода, и какой ценой он ее получит, тебя уже не касается».

В смятении, с опущенной головой, Налия прошла в гостиную, бестолково водя рукой по мебели. Только сейчас она заметила мобильный телефон мужа, лежащий на журнальном столике.

— Господи, а таблетки-то он взял?! — вдруг ужаснулась она и бросилась обратно к двери, но замерла на полпути и бессильно опустилась на стул.

Тем не менее Налии пришлось взять себя в руки, в основном из уважения к наставлениям Айвара. Она понимала, что если боль и утихнет, то случится это нескоро, но не могла ставить жизнь «на паузу» и сказала себе, что муж просто уехал по делам. Так она красилась и одевалась по утрам, ехала на работу (от отца ей в наследство досталась хорошая иномарка), приводила дом в порядок с помощью слуг, кое-что ремонтировала, избавлялась от хлама, вела счета. Но все это казалось ей лишенным смысла.

Однако спустя где-то пару недель, когда день уже клонился к закату и сонный городок совсем притих, Налия вдруг услышала шум мотора. Боясь подумать, какие вести ее ждут, она выбежала за дверь, на крыльцо, и увидела родной автомобиль. Айвар вышел так быстро, как позволяли нездоровые ноги, и при виде жены даже выронил трость от растерянности. Ему пришлось опереться о скамеечку, и тут Налия наконец подбежала и осторожно обняла его.

— Мне стало лучше, — сказал он тихо и уверенно, прижимая жену к себе, — Вернуться в спорт я тебе, конечно, не обещаю, но может быть, мы еще найдем занятия по душе.

15. Хозяин дома

Сезон дождей подходил к концу — впрочем, в Афаре они в этом году были не такими продолжительными и более приятными, чем в других регионах. Наступала осень, близился эфиопский Новый Год и совсем рядом с ним был день рождения Айвара. Он никогда не считал остроумными шутки относительно «темной стороны» этого праздника, подразумевающей приближение к смерти, тем более что в Африке она и так ждала на каждом шагу. Но и сейчас, в своем физическом упадке и полусонном состоянии души, Айвар не желал омрачать этот в общем неплохой момент. Что же, сорок лет так сорок. И невозможно представить, что лишь десять лет, а не целую жизнь назад они с Налией и друзьями отмечали его праздник на любимом пляже, пахнущем соснами и илом, и были здоровыми и полными надежд…

К дню рождения Налия порадовала супруга особенным сюрпризом — действительно поменяла документы, в которых отныне называлась Корналией Хэйзел Теклай. В Эфиопии это было не так уж легко сделать, но она заявила, что не могла поступить иначе.

— Это что же получается? — улыбнулся тогда Айвар, — Теперь уже не я муж одной из самых просвещенных женщин Африки, новатора политики и здравоохранения, представительницы здорового феминизма, — а ты жена простого медбрата и бывшего проститута, который за всю жизнь сподобился заработать только на старую машину?

— Одно никогда не исключало другого, — спокойно ответила Налия, — Да, ты мой муж, ты главное, что у меня есть, и кто бы ни купил этот дом, ты сейчас его хозяин и хранитель.

Дом она после ухода родителей обновила и превратила в красивый и уютный уголок. По эфиопским меркам он был роскошным, хоть и старым, однако русским людям действительно напомнил бы обычную большую дачу у Финского залива — черепичная крыша, голубые стены, крыльцо с резными перилами. Даже колодец, из которого слуги таскали воду для сада, был словно из детства Айвара, а большие окна на веранде завешивались тем же нежным тюлем, которым украшали интерьер советские и российские дачники.

Вернувшись из своей загадочной поездки, Айвар узнал множество памятных ему вещей — посуду, ковры и циновки, фиолетовый абажур из России, чехлы и подушки, вышитые женой, подстаканник и ложечки, которые он берег с юности. Стены были выкрашены в нежно-золотистый цвет, на окна второго этажа Налия повесила легкие занавески из цветочного ситца. Простая, но изящная плетеная мебель и пергаментные причудливые панно на стенах тоже радовали глаз. Во всех комнатках она расставила стеклянные сосуды с засушенными цветами и целебными травами, которые все еще источали терпкий запах дикой природы. А в маленьком саду цвели удивительные розы. Слуги Кемаль и Эммебет, знающие толк в красоте и уюте, все это время ухаживали за цветником, укрывая его от непогоды.