Жаворонок Теклы (СИ)

В домах рыдают маленькие дети,

И хмурые хватаются феллахи

За длинные безжалостные плети.

Н. Гумилев, "Гиена"

1.Сон-трава

Так начались будни Айвара в поселке. Больница, где предстояло работать, была недавно построена и инфраструктуру в ней худо-бедно наладили, во многом благодаря инженерам из России. Часть хозяйственных корпусов была из дерева. Но в целом большой и благопристойный с виду комплекс уже не походил на страшные бараки из прошлого, представляющие собой перевалочный пункт по дороге к кладбищу. И все же постоянно не хватало коек, транспорта, антисептиков, перевязочных средств, сухожаровой шкаф был один на всю больницу и работал с постоянными перебоями. Главной проблемой был недобор компетентного персонала, невежество и кражи.

Многое, что Айвар увидел в первый день, напомнило о том, что он читал про ненавистный ему Орден милосердия Матери Терезы. Инструменты вместо кипячения норовили просто ополоснуть водой, часто не следили за чистотой белья, а то и вовсе укладывали пациентов на соломенные подстилки, размокшие и пропитавшиеся болезнью. Айвар успел побывать в разных больницах и наблюдал много безобразия, но теперь ему предстояло самому что-то делать с этими порядками — либо приспособиться и смириться, либо искать другой путь, который они так и не нашли вместе с Налией.

О ней он думал каждый раз, когда руки невольно опускались, и даже мысленно спрашивал ее совета. Айвару нелегко давались объяснения с теми, кто заведовал больницей: экономия на содержании людей в скотских условиях была грошовой, зато опасные инфекции благодаря ей распространялись со скоростью света. Айвар это считал очевидным, но в ответ услышал, что «там, в Аддисе, все уже зажрались».

Но все-таки он не сдался. Здесь люди не интересовались причинами его приезда из столицы, так как информация до провинции доходила слабо, и это неожиданно сыграло в его пользу. Поначалу в больнице к Айвару относились с досадой, а временами и с тревогой, но он все больше располагал персонал к себе и заодно понемногу обучал элементарным понятиям о нормальном качестве человеческой жизни.

К примеру, Айвар так изящно и интересно рассказал об опальном враче, научившем акушеров мыть руки и таким образом спасшем много жизней, что его сотрудники разглядели в историческом факте травлю добрых сил злыми, которая испокон веков порицалась в любой народной сказке. Со временем он привык рассказывать товарищам по работе все, чему его научили эфиопские и русские врачи, и умел делать это так, что они заслушивались и запоминали, принимая простейшие вещи не как скучную нотацию, а как некий странный, но интересный им вызов.

В молодости Айвар прочел памятную для любого чернокожего на свете книгу «Хижина дяди Тома» и скептически воспринял ту часть, где говорилось о проповедях главного героя на страшной южной плантации. Они смягчили и расположили к нему местных рабов, которые успели вконец очерстветь друг к другу и к собственной душе. И тогда Айвар откровенно над этим смеялся: можно подумать, что до бедолаги Тома там не появлялись другие мудрые, религиозные и сильные духом африканцы! Почему же никому из них не удавалось зажечь в этих несчастных проблеск человечности, а вот ему удалось?

Но жизнь показала, что все-таки есть люди, способные на такое больше прочих, и Айвар не без потаенного удовольствия понял, что сам является одним из них. Раньше, в счастливые годы, ему не приходилось заострять на этом внимание.

Начальство в конце концов доверило Айвару распоряжение инвентарем и надзор за уборкой, и как только он смог самостоятельно закупать анальгетики и средства гигиены, обстановка заметно улучшилась. И он понял, на какие рычаги следует нажимать, чтобы это устроило всех. Правда, мужчина трезво отдавал себе отчет, что не везде подобный дар может оказать действие, и в гостях у родителей Налии и шутя, и горестно делился с ними: «А ведь хорошо, выходит, что я не остался в России! Здесь приходится иметь дело только с полуграмотными дураками, которые даже о собственной выгоде мыслят нахватавшись чего-то с поверхности. А там на их месте были бы вполне сообразительные подонки, отлично знающие, чего стоит их навар на нищих и полуразвалившихся больницах. С такими я бы уже вряд ли справился».