Жажда

Испанец заметил, как она взяла Аарона за руку. Девушка потянула своего мужчину наверх, придерживая подол платья другой — свободной — рукой. Рэмзи молчал. Взглянув на Сеска волком, он практически скрежетал зубами. Фабрегас мог поспорить, что если бы у Аарона была возможность, то он запрыгнул бы на него и перегрыз зубами горло. Забавно. С чего бы это? Ведь он уже выиграл главный приз, не так ли? Девушка принадлежит ему всецело. Сеску же остаётся лишь покусывать локти от зависти. Он сделал все неправильно. Сладкая парочка прошла мимо него, как будто он был случайным прохожим или полузнакомым соседом по лестничной площадке. Сеск был жалок. Он никогда не оказывался в подобной ситуации. Это была не его жизнь. Да, наверное, у всех случаются истории, подобные этой. Но почему ему так больно видеть их вместе? Валлиец был прав: он не знал Нину, он не мог в нее влюбиться. Тогда какого черта с ним происходит? Если той воскресной ночью был не лучший секс в его жизни, тогда какой был лучшим? Страсть, сжигавшая Сеска с той минуты, когда он увидел Нину впервые. Дикая жажда обладания ее телом. Все слилось в один поток бесконечного желания, который той ночью вышел из берегов. Безумства, которые он никогда не признавал и не понимал, стали реальностью. Вроде бы ничего необычного, но при взгляде на эту девушку ему по-прежнему было нечем дышать. Фабрегас не ожидал, что так может быть. Он полагал, что подобные эмоции придумали неудовлетворенные авторши женских романов. Только он не предусмотрел того, что произошло. Когда его мечты стали реальностью, он уснул не от того, что "уже поздно, давай утром", а оттого, что невозможно было пошевелить и пальцем. Когда Нина выжала из него все до последней капли. А теперь Сеск ненавидел Аарона. Травмированного спортсмена. Неудачника, сломавшего ногу на заре своей карьеры — парня, которому досталась эта девушка. Глядя им вслед, он не знал, как ему пережить этот вечер.

Глава 24

Аарон сделал несколько шагов по коридору, после чего остановился. Переступая с ноги на ногу, молодой мужчина поморщился от боли. Нина всё ещё держала его ладонь в своей руке и оттого сразу же заметила, что пальцы валлийца чуть сильнее положенного сжали ее руку. Саулина повернулась, всматриваясь в родное лицо.

— Эй, все в порядке? — обеспокоенным голосом поинтересовалась девушка.

Что-то пошло не так. Он еще не понимал что, но предчувствие чего-то ужасного не оставляло Рэмзи даже сейчас, когда волны удовольствия не до конца покинули тело футболиста. Он бросил осторожный взгляд на Нину, которая уже начала задавать вопросы. Аарон старался не показывать виду, как резко и сильно заболела нога. Сегодня его день! Он желал быть перед ней мужчиной, а не калекой-неудачником. Аарон всего лишь хотел урвать кусочек счастья, до той поры, пока ужасная реальность не накрыла его с головой. Учитывая сложность его травмы, идея заниматься любовью у стены, удерживая девушку на весу собственным телом, да еще стоять при этом на носочках, была не слишком удачной. Все это время Нина была тем самым глотком воздуха, который позволил ему забыться, убежать от реальности. Пережить эту личную трагедию легче, чем предполагалось. Ему стоило положить девушку на стол или хотя бы усадить сверху. Но он поступил так, как поступил, и теперь его ждут последствия. Как он вообще до этого додумался? На больную ногу пришлась слишком большая нагрузка. Черт. Он повел себя как маленький ребенок. Футболист не мог припомнить, когда совершал столь безрассудный поступок в последний раз. Ведь у него была операция, он только что вышел из больницы. До этого момента боли в ноге не было. Он снова поморщился.

— Все нормально, — Аарон отпустил Нинину руку и выдавил кривоватую улыбку, — за исключением того, что мы забыли взять бутылку вина в качестве алиби.

Нина заметила капельки пота на лбу любимого. Так вот, значит, какова она, эта самая настоящая любовь на вкус? Когда болит его переломанная нога, отдаваясь острой болью и страхом в твоем позвоночнике. Когда ваши шрамы и рубцы досконально совпадают. Когда сердце бьется в бешеном ритме, чтобы только успеть помочь ему.

При входе в гостиную, у стены, стоял ряд стульев. Их поставили сюда нарочно, дабы освободить пространство в центре комнаты. Аарон потянулся за крайним из них и сел. Улыбнулся, стараясь вести себя как можно естественнее.

— Ты в порядке? Болит? Что случилось? Все хорошо? — задала Нина тысячу вопросов одновременно, нежно касаясь его плеч. Голос был тревожным. Она присела возле стула валлийца на корточки, подобрав длинную юбку. Сидеть в такой позе было не слишком удобно из-за высоты каблуков надетых на ней туфель. Поэтому Нина встала и низко наклонилась к нему.