Жажда

— Самый лучший секс в моей жизни. Но она меня больше не хочет. Любовь у нее вдруг вспыхнула неземная с нашим прекрасным принцем из Уэльса.

Как-то незаметно Фабрегас приговорил еще одну рюмку. А у Аршавина, который прекрасно соображал, выпив гораздо меньше стопок, в прямом смысле отпала челюсть. В Арсенале был только один представитель этой страны. А это означало, что Фабрегас, обладающий испанкой по имени Карла, спал с Ниной, которая теперь явно является девушкой их травмированного Аарона. Андрей огляделся по сторонам, убедившись, что их никто не мог слышать. Взглянул на Карлу, чуть вдалеке беседовавшую с сестрой испанца, и сел как можно ближе к Сеску.

— Чего? — вытаращив глаза, переспросил Аршавин.

* * *

Казалось, целую вечность Нина преодолевала расстояние от двери, ведущей в коридор, где случилось столкновение с испанцем, до Аарона. Как только она вернулась в зал, полный гостей, ее глаза отыскали валлийца. Его суровый сосредоточенный взгляд напоминал тот, каким он встречал соперника на поле. Ноги девушки были тяжелыми, будто к ним прикрепили две пятикилограммовые гири. Страшно. Нина не сделала ничего плохого, но все равно прекрасно понимала, как Аарону все это неприятно. Она представила, что бы было с ней, увидь она своего валлийца в компании Вик. По телу пробежал противный холодок. В горле запершило, а ладони тут же вспотели. Раньше она не была такой собственницей. Боже, да она вырвет англичанке все волосы на голове и не только, если она хотя бы посмотрит в его сторону. Ей чудилось, будто после каждого своего шага она слышит скрип половиц под ногами. Но это было невозможно, потому что в доме беспрерывно орала музыка. Не умолкал гул разговоров присутствующих гостей, и со всех сторон звенели бокалы. Аарон опустил голову, прерывая их зрительный контакт, и это было самое страшное. Когда Нина подошла к нему — он молчал. Лучше бы Аарон накричал на нее или устроил сцену. Вместо этого футболист изучал ее колючим проникновенным взглядом. А через секунду появился доктор, и все внимание валлийца переключилось на собственную ногу.

— Давайте поднимемся наверх, и я сделаю ему укол, — предложил врач, одетый в строгий черный костюм и белую рубашку с галстуком того же цвета.

Нина прикусила нижнюю губу, ломая собственные пальцы. Она стояла рядом, не зная, что, собственно говоря, ей делать. Аарон кивнул в ее сторону:

— Помоги мне.

Когда они добрались до второго этажа, Нина присела на край кровати, наблюдая за тем, как доктор наполняет лекарством одноразовый шприц.

— Вы всегда носите с собой этот чемоданчик? — пошутил Аарон, разворачиваясь к доктору спиной.

— Ну как видишь, он мне пригодился. Через несколько минут станет легче, а теперь расскажи конкретно, что произошло и когда появилась боль? — похлопал по ноге футболиста доктор, присаживаясь перед ним на корточки.

Стоящая у окна Марлин внимательно смотрела на Нину. Девушка медленно закрыла глаза. Она чувствовала, что краснеет. Щеки горели от стыда.

— Я думаю, что слегка перенапряг ногу, — коротко и быстро ответил валлиец.

— Это я понимаю, — не унимался доктор. — Ну ты же не бегал и не прыгал, верно? — рассмеялся врач. — Мне важно знать, какого рода нагрузка. Что ты сделал?

— Нуууу, я как-то неудачно наступил и…

— Он стоял несколько минут на цыпочках, удерживая собой тяжелый предмет, а потом поднял его и пронес пару шагов, — не выдержала Нина. С детства она уяснила одно очень важное правило: нельзя врать докторам во избежание неверного диагноза.

— Насколько тяжелым был предмет? — быстро переспросил доктор, складывая свои вещи обратно в чемоданчик.

— Не слишком, — попытался перебить Нину Аарон, сглаживая ситуацию.

Но для девушки гораздо важнее был валлиец и его нога, нежели собственная гордость.

— Пятьдесят килограмм, — выпалила Нина.

Доктор замер на какое-то время, а потом многозначительно хмыкнул. Сидящая в кресле напротив бабуля прыснула от смеха. Стоящий у двери отец присвистнул. А Марлин вздохнула, закатив глаза к небу.

— О чем ты думала? — неожиданно накинулась мать Аарона на Нину. — Они же мужики, но ты же женщина, ты же должна понимать…

— Марлин, успокойся, — подошел к ней отец валлийца и попытался обнять за плечи.

— Мама, прекрати! — покачал головой Аарон.

— Завтра сделаем снимок и все выясним. Не думаю, что случилось что-то страшное, но пока не стоит напрягать ногу. — Доктор покинул комнату. — Не вздумай садиться за руль.

— Ок.

Нина сидела, опустив голову. Она так и не решилась ответить его матери. Девушка действительно ни о чем не думала в тот момент. В спальне валлийца повисла тишина. Отец все еще обнимал Марлин, а бабушка закурила, пуская стройные колечки серого дыма.

— Нина, сколько вам лет? — аккуратно высвобождаясь из объятий мужа, спросила Марлин.

— Может быть, вы вернетесь уже к гостям? — вытянул руку Аарон, перебивая мать и указывая родителям на дверь. — И, бабушка, ради бога, прекрати ты уже, наконец, курить!

— Тридцать, — тихо сказала Нина.