Жажда и желание

Бордовые глаза Харуки маниакально горят. Он не двигается, и Нино не может сказать, дышит ли он, поскольку сидит у изголовья кровати, его обнаженная фигура сильно сгорблена, колени подтянуты.

Его рука дрожит, Нино протягивает ее, чтобы дотронуться до пальцев Харуки, лежащих на матрасе.

– Хару, ты…

Нино вскакивает, когда Харука отдергивает руку и отодвигается еще дальше, его глаза снова светятся ярко-малиновым светом в темноте. Харука качает головой, и одновременно с этим в сознании Нино накапливаются сильные эмоции – тишину разрывает треск слева от него. Нино прижимает ладони к ушам, чувствуя, что его голова сейчас взорвется от пульсирующей боли. Стекло двери во внутренний дворик с силой бьется, падая и разлетаясь крупными осколками по деревянному крыльцу.

Грудь Харуки вздымается, когда Нино оглядывается на него, но тут рядом с кроватью раздается еще один громкий треск. Фарфоровая лампа на прикроватной тумбочке Харуки с силой раскалывается, образуя на своей поверхности карту кривых линий, а затем лопается, словно разбитая невидимым молотом. Нино прижимает ладони к ушам, агония в голове усиливается, и зрение становится нечетким.

Что-то внутри него тянется к Харуке, говоря Нино, что это делает он и что ему нужна помощь. Харука не сосредоточен. Он теряет контроль. Страх и смятение, которые он испытывает, поглощают его. В панике Нино убирает одну руку от своего уха и берет Харуку за запястье.

– Хару, прекрати…

– Не надо…

Харука вырывает запястье, но Нино быстро и ловко заново сжимает его, а затем перемещает свое тело вперед. Харука пытается оттолкнуть его, но Нино хватает его за голову и прижимает их лбы друг к другу, концентрируясь на интенсивной, болезненной пульсации в его сознании. Его глаза слезятся, когда он зажмуривает их, а затем посылает яркое тепло своей энергии наружу.

Его аура не проявляется так, как он привык. Не увеличивается внутри него, не светится теплым золотистым светом, как это было всю его жизнь. Когда он открывает глаза, свет медленно излучается и растет изнутри Харуки. Это тот же глубокий оранжевый свет, который разлился над ними после кормления Нино. Он прекрасен. Он напоминает ему чилийский закат, когда он тихо погружается в тело Харуки.

Нино моргает, его пальцы все еще запутались в темных волосах Харуки. Безумие в его глазах рассеивается, дыхание замедляется, когда он приходит в себя. Стук в ушах Нино стихает, и бурные эмоции затихают.

Неужели это делаю я? Нино с изумлением рассматривает тело Харуки. Он управляет своей собственной энергией, но получает доступ к ней изнутри Харуки. Вместо того, чтобы выталкивать ее из себя, чтобы успокоить его, его аура… или, по крайней мере, какая-то ее часть сейчас находится внутри Харуки. Нино использует ее для него, как будто Харука не знает, как получить к ней доступ, но ключ есть у Нино.

Тело Харуки затихает, дыхание становится глубоким и ровным, когда он закрывает глаза. Нино массирует кончиками пальцев кожу головы Харуки и делает глубокий вдох.

– Ты в порядке?

Харука долго молчит, прежде чем вздохнуть:

– М-м-м.

Его глаза все еще закрыты, руки лежат по бокам. Нино убирает руки с волос Харуки. Он медленно отползает назад по простыням, стараясь избегать острых осколков фарфора от разбитой лампы.

Встав с кровати, Нино запускает пальцы в свои волосы. Он тяжело выдыхает, чтобы успокоить свой учащенный пульс. Харука по-прежнему сидит в той же позе у изголовья кровати, но теперь он потирает ладонями лицо.

Его эмоции не такие сильные и всепоглощающие, но Нино чувствует, что он глубоко встревожен и растерян. Словно гул в его голове, он знает, что Харука борется с тем, что только что произошло между ними – с их новой реальностью. Нино тоже не понимает этого и отчаянно хочет поговорить об этом. Но он знает, что мысли Харуки сейчас слишком запутаны. Слишком расстроены.

Нино внезапно холодеет от своей наготы и ночного воздуха, проникающего через разбитые двери террасы. Он опирается ладонями о кровать, его глаза терпеливо смотрят на своего партнера.

– Хару.

Харука медленно поднимает голову. Он в панике. Насторожен. Как будто Нино собирается спросить его, может ли он одолжить неприлично большую сумму денег. Он молчит. Только смотрит на Нино своими испуганными бордовыми глазами.

– Может, уберем простыни и будем спать здесь? – спрашивает Нино, его голос спокойный и низкий. – Или ты хочешь спать в комнате для гостей?

Моргнув, словно только что осознав это, Харука поворачивается и смотрит на разрушенные двери внутреннего дворика. Он делает вдох.

– Воз… возможно… комната для гостей.

– Хочешь, я принесу для тебя халат или пижаму? Тебе нужно будет сказать мне, где они.

– Я… я принесу их…