Жажда Крови

Мария непроизвольно улыбалась, глядя на вечернее небо, запорошенную белым как облако снегом поляну и озарённый лучами заходящего солнца лес. После птумерианских подземелий мрачный лес казался земным раем. Золотисто-оранжевый свет превращал чащу в сказочный золотой дворец короля света из старинной сказки. Отказавшись заходить в шатёр, девушка села на снег, прислонившись к толстому стволу корабельной сосны.

* * *

Рассказ леди Марии о покушении и показания рядового Вейса произвели эффект разорвавшейся бомбы. Новость быстро разлетелась по всему лагерю, и обратный путь прошёл в спорах и обсуждениях произошедшего. Мартинс, помощник Ференца, временно взятый под стражу, яростно отрицал все обвинения. Сам адъютант главного церковного охотника обещал оказать всю возможную помощь в расследовании. Окружающие видели, что Ференц не на шутку растерян. Лишь группа учёных не обращала внимания на творящийся бедлам: собравшись в сторонке, они тихо обсуждали сегодняшние находки. Кровь Великого интересовала их куда больше какого-то там покушения.

* * *

Людвиг благодарно кивнул слуге, оставившему на столе поднос с чаем, и посмотрел на сотрапезницу. Укутанная в белые одежды Хора, с плотно завязанными глазами, с кистью левой руки, закрытой расшитой искусным шитьём варежкой, Анна выглядела бы странно в любом городе. Но только не в Ярнаме.

Губы женщины тронула лёгкая улыбка. Охотник знал, что его гостье уже за пятьдесят, но гладкая, свежая, лишённая морщин кожа подошла бы двадцатилетней. Ему было странно осознавать, что Анна старше его: женщина казалась намного моложе.

— Анна, ты прекрасно выглядишь, — решил он сделать комплимент. — Ты — прекраснейшая из женщин. Моя волшебная муза.

Хористка улыбнулась, но через секунду помрачнела.

— Благодарю. Твоё общество словно нектар для меня, — ответила она и, выдержав паузу, обеспокоенно спросила: — Ты всё ещё не хочешь отдать свой меч? Хотя бы на время?

— Нет! У вас думают, что он опасен! Но это не так. Он опасен лишь для наших врагов. Я справляюсь! — горячо возразил охотник Церкви. — Не спорь! Я знаю, когда ты просишь расстаться с ним, ты произносишь не свои слова!

— Людвиг, — мягко перебила его Анна. — Я твой друг, и не хочу тебе зла.

— Я…, — запнулся мужчина, — я знаю.

— Тогда послушай меня, — попросила она. — Даже Великая Ибраитас не знает точно происхождения твоего артефакта. Хор общался с ней: она высказала три противоречащих друг другу предположения. Меч попал к тебе при странных обстоятельствах.

— Да, но до сих пор я не находил ничего тревожащего в нём, — не согласился мужчина.

— Я нашла, — возразила Анна. — А я, прости меня, гораздо ближе к тем удивительным сферам, в которых скрывается источник силы подобных вещей. И лучше понимаю их тайную, завораживающую силу…

Людвиг невольно покосился на скрытую варежкой руку женщины. В его глазах мелькнула болезненная нежность пополам с жалостью.

— Этот предмет связан с областями внешнего пространства, которые мы считаем небезопасными, — продолжила хористка. — Когда ты используешь те его свойства, что не присущи обычным мечам, ты открываешься для опасных сил. Последнее время ты стал импульсивным, склонным доверять предчувствиям больше, чем опыту и логике.

Анна встала и подошла к охотнику. Людвиг взял её за правую руку.

— Я не прошу отдавать меч, — тихо сказала она. — Просто убери его на месяц-другой. Не пользуйся им. Есть много другого оружия. Подумай о нас. Не хочу тебя потерять.

Оставив чай недопитым, они поднялись в спальные покои. Людвиг с раздражением посмотрел на увешанные дурными картинами стены и претенциозную лепнину. По его мнению, стремление подражать аристократам являлось одной из величайших глупостей высокопоставленных церковников. Человек, создававший интерьеры жилищ церковной верхушки, явно страдал безвкусием и любовью к излишней вычурности. Надо будет попросить переработать обстановку, решил он.

Скрипнул мощный засов: Анна заперла дверь.

— Не бойся, никто не войдёт, — успокоил её охотник.

— Риск есть, а непосвящённые меня видеть не должны, — ответила она.

— Про нас и так уже слухи ходят, — усмехнулся Людвиг.

— Я не про это. Про другое. Ты понял.

Церковник понимающе кивнул.

Анна подошла к другу и поцеловала в губы. Людвиг аккуратно снял с её руки варежку. Вместо человеческой кисти и пальцев у неё росло восемь щупалец, длинных и белёсых. На их кончиках мерно вспыхивали и гасли светящиеся точки.

Погладив Анну по тёмным волосам, он почувствовал, как щупальца нежно обвиваются вокруг его головы.

Тайные силы

Небольшая четырёхместная карета, поскрипывая и шатаясь, ползла по ярнамской мостовой. Возница, полный солидный мужчина с длинной ухоженной бородой и некрасивой бородавкой на подбородке, успевал одновременно править лошадьми и курить треснувшую трубку. К ночи потеплело, и выпавший за день снег успел подтаять. Царило безветрие, и печная гарь окутала Ярнам удушливой пеленой.

Из тёмных подворотен доносились сварливые голоса спешащих по домам горожан: хотя этой ночью не ожидалось происшествий, никто не хотел задерживаться на улице после наступления темноты.