Жажда мести

— Милый мой мальчишка, заревновал, я сама себя развращаю, лежу в постели и развращаю, чтоб не скучно было. Я такая. Вот ты потрогай, вот ты проведи рукой по моей коже. Какая нежная!

Она села на ворох прошлогодних листьев и попросила его сесть рядом — спина к спине и засмеялась.

— Ты что смеешься? — спросил он.

— Мне смешно, что мы в разные стороны смотрим. Ты помнишь, Пушкин говорил про магический кристалл, так скажи, если сидеть спиной к спине, то о каком магическом кристалле можно говорить? Я же сегодня весь день готовилась встретиться с тобой. Ты посмотри, какая я! Посмотри, какое на мне платье. — Она привстала и повертелась перед ним. На ней ладно сидело бирюзовое с серебряной ниткой вязаное платье до колен, с отложным воротничком, перехваченное серебряным поясочком.

— О чем ты думаешь? — спросила она ласково, глядя на него выразительными синими глазами. — Нравлюсь я тебе, я это вижу. И не скрывай. Я люблю, когда не скрывают своих чувств. Нравлюсь?

— Нравишься. Не то слово. Ты само очарование, — сказал он, околдованный ее взглядом, плавными движениями рук, тела. Они действовали на него магически. — Ты просто обольстительница, Леночка!

— Вот видишь, ты мой мальчишка. А ты знаешь, что я неделю выбирала, как к тебе обращаться и решила, что выражение «милый мой мальчишка», именно больше всего подойдет к тебе.

Он оглянулся. Нескучный сад не убирался: то там, то здесь валялись старые трухлявые бревна, на одно из них он и пригласил присесть Елену.

— Нет, не сяду, — сказала она кокетливо. — Будешь меня соблазнять.

Волгин побожился, что не будет.

— В таком случае, — сказала она. — Зачем я буду сидеть с тобой, мой милый и ласковый мальчишка? Я сяду, но если только будешь меня соблазнять, я не дура, чтобы упускать такого парня, как ты. Но только не прикасайся ко мне. Согласен?

Он присел рядом и обнял ее, притянул к себе и поцеловал в теплые ее губы. У нее так задралось платье, когда она присела, что оголились бедра. Она прильнула к нему и прошептала:

— Ты меня понял, милый мой мальчишка?

Она шептала какую-то невинную чепуху, обхватывая все сильнее и сильнее его руками. Он не мог отвести от нее взгляда, она страстно смотрела ему в глаза, он задохнулся от нахлынувшего желания.

— Такой нежный, ласковый, — шептала она, и ее слова кружились в воздухе словно листочки, словно нежнейшие паутинки, обволакивали его. Он видел, как лицо ее порозовело, и почувствовал, как волна желания захлестнула их обоих.

— Дай твою руку, — прошептала она голосом, не вернувшимся еще на свою обычную волну и, взяв его ладонь, положила себе на грудь. Сердце ощущалось под рукой, и он подумал, как переменчива судьба и как невозможны порой женщины.

— Что молчишь, мой милый мальчишка? — спросила она и только тут разглядела, что они лежали на куче старой прошлогодней листвы, и засмеялась этому.

— Знаешь, — произнесла она, — Я все предчувствовала заранее, что мы сюда пойдем, какие слова будем говорить. Посмотри, я изменилась? У меня не было мужчины. Ни одного. Я думала, что сначала надо влюбиться, а уж потом все остальное. Но дедушка сказал: со мной можно в разведку ходить и назад не оглядываться.

— Нет в мире женщины, которая бы свои недостатки не превращала в достоинства, — вздохнул Волгин и засмеялся.

Они направились к метро.

— Хочешь, я сейчас в том отделении милиции камнями окна побью, — предложила она засмеявшись. — И они скажут: спасибо! Клянусь!

— Нельзя, посадят, как дураков.

— Не посадят, наоборот, скажут, что я случайно сделала, потому что дедушка уже звонил и разговаривал с начальником. Представляю, как его трясло. Он же небось сказал, приеду на танке, всех подавлю! Поехали к тебе.

Она взяла такси. В общежитии, в комнате, на кровати сидел с заспанным лицом Мизинчик, ковыряясь в носу, и когда они вошли, он даже не изменил позы.

— Выйдите, нам надо поговорить, — предложила сразу ему Лена, брезгливо шевеля пальцами правой руки, словно подушечками пальцев щупала воздух. — Фи, воздух тут, открой окно.

Мизинчик поднял на нее глаза и ничего не ответил. Она повторила свою просьбу, но уже более раздраженно.

— Тут нечего распоряжаться, я имею право на комнату, как и он, — сказал Мизинчик с некоторой неуверенностью, потому что безапеляционный тон девушки заставил его колебаться в принятии решения. Но, поколебавшись, он снова лег и отвернулся к стене. Волгин пожал плечами, сказал, что пора кофе пить.

Лена подошла к Мизинчику и с омерзением ткнула пальцем ему в плечо.

— Эй, ты! Не слыхал, что я сказала, больше повторять не буду! Улетучивайся!

Он не шелохнулся, лишь повел плечом, к которому она прикоснулась.

— Я что сказала! — повторила разгневанно Лена и, взяв с полки книгу, ударила Мизинчика по голове. — Я повторяться не люблю! Как звать этого невоспитанного осла? Сейчас я вызову милицию, чтоб его взяли.

Мизинчик, словно его кто окатил ушатом холодной воды, вскочил и, молча потряс головой, дрожавшими руками поставил книгу на полку и выскочил вон.