Жажда. Тёмная вода

Центрифуга перестала вращаться. Оператор открыл кран, и по пластиковой трубке из одного бака в другой полилась прозрачная жидкость — плазма крови. Дождавшись, пока новый бак наполнится, оператор запустил вибрационную установку, вскоре из витиеватой железной трубки внизу по каплям потекла чистая вода.

— Профессор Алмазов называл их «Altius genus». Высшая раса, — заговорил Юрий, наблюдая за тем, как сосуд с водой медленно наполняется. — Он считал, что для того, чтобы выжить среди высших, людям необходимо стать высшими. Он начал дерзкий эксперимент, выбрал восемь добровольцев.

Кобальт насчитал только семерых.

— Мы принимали темную воду каждый день начиная с максимально допустимой безопасной дозы и постепенно увеличивали ее. Вскоре почувствовали первые изменения. Сначала зрение — начинаешь видеть дальше и четче, потом улучшается слух, увеличивается физическая сила. Но главное происходит здесь, — он показал пальцем на лоб. — Наши умственные способности усилились в десятки раз, мы осознали себя новым видом. И увидели всю никчемность человечества, его лицемерие, глупость, ограниченность — все те причины, по которым оно неизбежно должно исчезнуть.

— Зачем ты все это рассказываешь? — спросил Фонарь.

— Ты имеешь права знать, что здесь произошло на самом деле. Алмазов разочаровался в своем эксперименте — посчитал нас уродами, которых надо усыпить, как зараженных чумой лабораторных мышей. Если бы не твой отец, нас бы здесь не было. Благодаря ему мы не только выжили, но и покорили наших мучителей.

— И выпили их кровь, — добавил Кобальт.

Юрий перевел на него взгляд.

— Использование одним видом в пищу другого — давний закон природы.

— Вы люди, а значит то, что вы делаете — каннибализм.

Юрий приблизился к Кобальту, приставил к его шее острый клинок.

— Да, в нас еще слишком много от человека, нам еще требуется обычная вода, хотя мы уже довели потребление темной воды до половины в своем рационе. И нам не завершить переход до конца, все — таки мы родились людьми, но наши дети будут полноценными высшими. Этот мир будет принадлежать им, а не никчемным людишкам.

Юрий оставил на шее небольшой порез. Кобальт не дрогнул.

— Ты храбрый, лучший представитель вымирающего вида. Но такова ваша судьба.

— Что случилось с моим отцом? — спросил Фонарь.

— Когда Алмазов сбежал, он отправился по его следам, и больше не возвращался. Мы решили, что он погиб. Это была большая потеря для нас.

Присутствующие, как по команде, достали фляги и сделали по несколько глотков. Какое — то время они молчали, затем их накрыла мучительная боль. Каждый по — разному справлялся: одни сидели на полу и, поджав ноги в клубок, постанывали, другие ходили кругами и кричали, держась за животы. Юрий упер руки в стол, опустил голову и стоял молча, сжав зубы, в напряжении. Примерно через пять минут боль стала отступать.

— Не все у вас радужно, — произнес Кобальт.

Юрий вытер рукой капающую изо рта слюну.

— Рано или поздно ваши водоустановки выйдут из строя, и вы умрете. Кто тогда останется? Кто сохранит культуру и знания? Мы. Именно мы возродим цивилизацию, но вам в ней не будет места.

Кобальт рассмеялся. Юрий, не ожидавший такой реакции, внимательно наблюдал за ним.

— Вы просто чокнутые на голову вампиры, высасывающие кровь из людей. Хотите быть ближе к тварям, потому что они сильнее, но боитесь их также как и мы, поэтому и сидите под землей, возомнив себя мессиями. Вы даже не твари, вы хуже них. Вы ублюдки.

Юрий прикоснулся костлявой рукой ко лбу Кобальта. В голове будто взорвалась бомба.

— Не трогай его! — крикнул Фонарь.

— Ты готов отдать за него жизнь, — сказал Юрий, обращаясь к Фонарю, — Но он не сделает то же ради тебя. Ему плевать на всех, ему важен только он, — Юрий обратился к Кобальту. — Не пытайся спрятать свои мысли, я вижу тебя насквозь. Что у тебя за цель? Что ты здесь делаешь? Да, я вижу. Вижу ваш путь, вижу цель, — он вдруг прервался. — Нет, не может быть.

— Мы просто заблудились. Случайно здесь оказались, — сказал Фонарь.

— Ты врешь. Твой отец не одобрил бы это.

— Если мой отец стал такой же тварью как вы, я рад, что он сдох.

Юрий разочарованно вздохнул.

Боль прекратилась. Кобальт застонал.

В помещение привели Грудинина и Локуса. Мальчик выглядывал из — за спины фокусника. Юрий взмахнул рукой и Грудинин, словно под опьянением, отошел в сторону.

— Иди сюда, дитя. Не бойся меня.

Локус стоял на месте.

— Как странно, — Юрий удивленно осмотрел мальчика с ног до головы. — Твой разум закрыт. Кто ты?

— Никто, сирота, — сказал Фонарь. — Мы ведем его к родственникам.

Юрий обнюхал Локуса, словно собака.

— Я помню этот запах. В тебе его крови нет, но есть гораздо больше, — Юрий удивлённо вскинул руки. — Он все — таки добился своего. Чудо.

Обернувшись, Юрий кивнул подчиненным. Те нажали кнопки на пультах, и тотчас обе пластины с Кобальтом и Фонарем начали движение, переворачивая узников вниз головами.

— Отпустите, суки!

— Нам с тобой о многом надо поговорить, — сказал Юрий, обнимая мальчика.

— Они мне нужны, — сказал Локус, указав на сталкеров.