Жажда жить: девять жизней Петера Фройхена

Миник вернулся в Гренландию в августе 1909 года, двадцать два года проведя в Соединённых Штатах. В 1897 году он, самым маленьким из шести инуитов, поехал вместе с Пири в Америку. Пири привёз их в музей естественной истории, где их должны были изучать учёные. «Лейтенант Пири спросил у нас, не хочет ли кто отправиться с ним, – рассказывал Миник в интервью New York World в 1907 году. – Он пообещал нам хорошие тёплые дома в солнечной стране». Минику тогда было всего шесть или семь лет (точной даты своего рождения он не знал), и отправиться в далёкие края вместе с его отцом Кисуком казалось захватывающей перспективой. Увы, вместо «хороших и тёплых домов» инуитов поселили в тёмном музейном подвале, а работники музея обращались с ними как с лабораторными крысами. Вскоре четверо инуитов скончались от туберкулёза, в том числе Кисук, и Миник остался сиротой. Тогда управляющий музеем Уильям Уоллас взял его к себе, а последнего выжившего инуита отправили обратно в Гренландию.

Миник умолял работников музея позволить ему похоронить отца по инуитским обычаям. Те для виду согласились, но похороны устроили фальшивые, а тело Кисука оставили себе для исследований. Тело потом перевезли в жилище Уолласа и препарировали его прямо там, у Миника под носом. Плоть Кисука полностью сняли с костей, скелет скрепили проволокой и выставили в музее в стеклянной витрине на потеху посетителям. Миник узнал об обмане только в 1906 году, когда в нескольких нью-йоркских газетах появились статьи о происхождении скелета и ему рассказали об этом одноклассники.

«Неужели мне нельзя было похоронить отца в могиле – так, как он бы хотел быть похороненным, – только потому, что я бедный маленький эскимос?» – вопрошал Миник в интервью New York World. Руководство музея в ответ отказалось поддержать Миника и категорически отрицало, что скелет его отца находится у них. В 1908 году у Пири спросили, не отвезёт ли он Миника обратно в Гренландию на «Рузвельте», но путешественник отказался из опасения, что об этой ужасной истории прослышат другие гренландцы и откажутся помогать ему. «Я бы застрелил мистера Пири и директора музея, – сказал Миник журналисту из San Francisco Examiner, – вот только я хочу, чтобы они поняли, насколько я, простой дикарь-эскимос, превосхожу их, просвещённых белых людей». Статью сопровождала иллюстрация, на которой Миник в ужасе отшатывается от скелета своего отца, кое-как скреплённого воедино. Описание под иллюстрацией гласило: «Что было бы с мистером Пири, если бы он шёл по музейному залу и вдруг лицом к лицу столкнулся со скелетом собственного отца, взирающим на него с витрины?»

Сторонники Пири, опасаясь, что кошмарная история повредит его репутации, помогли Минику вернуться на родину.

Когда Фройхен и Расмуссен пригласили его к себе жить, Минику едва минуло двадцать лет. Жизнь в Гренландии давалась ему нелегко. Проведя столько лет в Америке, он почти забыл инуктун, свой родной диалект, и теперь ему было сложно общаться с родными и друзьями (даже сны ему снились по-английски). Жить с датчанами ему тоже не особенно нравилось, а те в ответ находили его слишком мрачным, хотя и понимали причину. Впрочем, Миник оказался первоклассным охотником, и вскоре их общее хозяйство обогатилось большими запасами мяса на зиму.

Многие жители Арктики зиму любят больше, чем лето, несмотря на её суровость. «В темноте и холоде лучше думается», – сказал как-то гренландец по прозванию Слепой Амброзий писательнице Гретель Эрлих. У зимы есть и другое преимущество: в морозы лёд становится крепче и по нему проще передвигаться, так что люди могут беспрепятственно навещать родных и друзей. И во времена Фройхена зима была радостной порой, когда люди собираются и веселятся вместе (при условии, что охота удачна). Такова была ранняя зима в 1910 году. Фройхен путешествовал по округе, нанося визиты соседям и рассказывая им, что торговый пост открыт и ждёт их. Расмуссен путешествовал отдельно, чтобы покрыть больше территории и привлечь больше «покупателей».

Вместе с Фройхеном отправились Асаюк и Арнаври, семейная пара без детей. Оба были хорошими охотниками и опытными путешественниками. Они обучили Фройхена многим полезным навыкам выживания, которыми он не обзавёлся во время Датской экспедиции: например, как быстро построить иглу или как безопасно спать в мороз. Фройхен всё это время таскал с собой старую отсыревшую перину, которая когда-то обитала на чердаке у его родителей. По ночам, улёгшись на неё и пытаясь уснуть, он дрожал от холода. Странно, что Расмуссен не научил Фройхена раньше, – зато Асаюк и Арнаври наконец объяснили бедолаге, что намного теплее спать на шкуре карибу, которая отлично сохраняет тепло. Спальный мешок Фройхена тоже был сделан из шкуры карибу, как и тёплое пальто, которым он дополнительно укрывался ночью. К утру оно изрядно промерзало, но после хорошего битья становилось как новенькое.