Жаждущая земля. Три дня в августе

Заскочить к Крейвенасам и напиться колодезной воды? Вода в их колодце чистая, как в горном роднике. Может, Шаруне кружку подаст…

Взревел мотор грузовика. Шофер подгоняет машину, хлопает дверцей кабины.

— Сенавайтиса подвез. Со Стяпонасом пил.

Взобравшись на комбайн, шофер осматривает поле, словно собственный двор. Смеется; видно, вспомнил что-то веселенькое.

Дайнюс поднимает голову.

— Это правда, что Стяпонас уезжает?

— Билеты в кармане. В воскресенье. Опять за Урал или еще куда.

— Летунов хватает, — говорит Дайнюс.

Шофер разевает рот, словно подавившись.

— Вот что скажу: Стяпонас молодчага! В будущем году, может, и я…

— Тебе-то не впервой по ветру летать до ягодки клевать.

— Может, ты назовешь летунами и тех парней, что ехали плотины строить?!.

— Хватало и там таких.

— Вот не думал. Ей-богу!..

Шофер с грохотом сбегает по ступенькам. Насупился, смотрит волком. Сам-то ведь тоже весь Союз исколесил и все с «путевками», да там, «где трудней всего». Этакий специалист и… летун?.. Из кабины косится на небо… нет, на Дайнюса, и захлопывает дверцу.

Затихает транспортер.

— Пошел! — кричит Дайнюс.

Машина взревывает и, словно вспугнутый зверь, мчится по ржищу к дороге.

Дайнюс снова бросает взгляд на липы Крейвенаса, потом оглядывается. У комбайна Нашлюнаса стоит газик председателя Тракимаса. Уже четверо мужиков убивают время. Так им и надо, раз безголовые! — хорошо, когда веришь в свои руки. Но эта мысль вспыхивает и тут же гаснет — Дайнюс видит, как председатель садится на «Яву» бригадира и поворачивает к нему. Знает, что скажет председатель, и трогает комбайн с места. Тыльной стороной ладони проводит по лбу — от пота и пыли на ладони грязные полосы. Сидит, наклонясь над штурвалом, ничего не видит. В ушах звон и грохот, но он ясно слышит работу каждого механизма; так четко различает, что, выйди из строя мельчайшая деталь, он в ту же секунду заглушит двигатель. Все машины он так проверяет — на слух. Для другого эти звуки — немудрящий перезвон да перестук, а Дайнюсу они говорят о многом, он не понимает, как можно быть глухим к машине.

— Дайнюс, стой!

Тракимас залетает спереди, врезаясь в рожь. Комбайн приближается, хлопая мотовилом, и, дернувшись, замирает.

— Как идет?

— Неплохо.

— А Нашлюнас стоит.

— Не слишком ли долго?

— Поехали, Дайнюс, посмотришь.

— Он не хочет.

— Мало ли чего! Поехали!

Дайнюс кладет локти на штурвал и качает головой. Если Нашлюнас завистник и горячка, то пускай Тракимас сам с ним толкует, Дайнюс не станет второй раз унижаться и клянчить: окажи любезность, позволь тебе помочь. Нет уж!

— Да вроде не с руки, председатель.

— Я приказываю.

Он приказывает… Дайнюсу приказано рожь убирать, он делает свое дело… Если каждый сделает хотя бы то, что положено…

— Когда товарищ в беде, не нужно помочь?

— Все работу бросим и вокруг одного плясать?

Тракимас со злостью пинает колесо мотоцикла.

— Вот не думал!..

— Но комбайн к косовице первым подготовил…

Тракимас отводит мотоцикл в сторону, садится и смотрит на Дайнюса в упор:

— Значит, каждый за себя?

— Почему, председатель?.. Ведь Нашлюнас… не хочет.

— За себя, да?

Мотоцикл, подпрыгивая, катит прочь.

Дайнюс сидит за штурвалом, забыв про работу, уставившись в одну точку.

За полем снова мелькнула Шаруне. Почему она все бегает к дороге? Раньше неслась вприпрыжку, теперь опять… Исчезла за ольшаником…

«Сорока-морока… Сорока…»

Криво усмехается: никак хочешь, чтоб председатель на колени перед тобой встал? Вздернутый нос Нашлюнаса тебе не нравится?.. А ведь комбайн стоит… Каждый за себя…

Тогда ты первый год сидел на тракторе. В поле навоз вывозил. Февраль выдался легкий, днем таял снег, пашню исполосовали черные гребни. На тебя что-то нашло. Ты дурачился, не мог разъехаться ни с одним трактористом, не пошутив да не подковырнув его побольней. Они, дурни, морщились да сердились. «Сопли сперва утри!» — бросил Варгала и не уступил тебе дороги. И ты, возвращаясь порожняком, свернул к фермам напрямик. Они же рукой подать, за болотцем. Отчего ж не рискнуть? Дорога-то вдвое короче будет. Но трактор забуксовал и застрял. «Что теперь будет?» — от этой мысли вся дурь вылетела из головы. Три километра бежал полем, просил мужиков помочь, а они только хохотали в ответ. Хоть плачь, а то бросай все и беги домой — пускай наказывают! Но ты услышал голос Тракимаса: «Может, не будем ждать, ребята, пока трактор утонет?» Лопались тросы, сам председатель залез в студеную грязь. «Высечь сопляка!» — бесился Варгала. Ругали Дайнюса на чем свет стоит, но Тракимас, казалось, даже не слышал всей этой брани. Трактор вырвали-таки из болота. «Председатель, — подошел ты к Тракимасу. — Председатель, я…» Ты что-то мекал, но Тракимас прервал: «Ладно, езжай, всякое бывает…» И улыбнулся: «Не забудь этот день, ладно?»

И все-таки ты… забыл?