Жданов

Ситуация в руководстве сферой киноискусства была тогда непростой. Возглавлявший почти десятилетие советский кинематограф Борис Шумяцкий, член партии с 1903 года, близкий к антисталинской оппозиции, был арестован и расстрелян летом 1938 года. Желчный кинобомонд воспринял это известие не без удовлетворения. Режиссёр Михаил Ромм позднее вспоминал: «Ну, правда, когда Шумяцкого арестовали, было в Москве большое торжество. Очень его не любили, многие не любили. В "Метрополе" Барнет пьяный напился. Все ходили весёлые…»^{332} Режиссёр Борис Барнет отнюдь не был антисоветчиком, наоборот — профессиональный боксёр, он в начале Гражданской войны добровольцем ушёл в Красную армию, а в 1933 году его фильм «Окраина» стал не только одной из первых звуковых картин, но и заметной вехой советского кинематографа. Уже после Великой Отечественной войны Барнет снимет культовый «Подвиг разведчика» с Павлом Кадочниковым задолго до «бондианы», создавшей образ секретного агента-супермена.

Расстрелянного Шумяцкого сменил старший майор государственной безопасности (комдив, генерал — в армейской иерархии тех лет) Семён Дукельский. Кадровый чекист с 1919 года, он имел несчастье — или счастье — в 1937 году попасть в тяжёлую автокатастрофу, что позволило ему пережить самый опасный период. Получившего инвалидность чекиста поставили «на кино», где он отличился попыткой ввести казарменную дисциплину. Тот же режиссёр Ромм вспоминал, как был вызван для знакомства к новому председателю Комитета по делам кинематографии при СНК СССР на два часа. Явившись в назначенное время к начальству, Ромм услышал от «генерала» Дукельского сухое объяснение, что сейчас 14 часов, а не два часа. Творческие работники ещё не привыкли к ночному функционированию центральных органов власти тех лет. Кинематограф пребывал в шоке от нового начальника. Но и чекист Дукельский не смог долго выносить деятелей кино — через год был освобождён от занимаемой должности «согласно его просьбе».

Следующим председателем Комитета по делам кинематографии стал Иван Большаков, бывший рабочий Тульского оружейного завода, получивший в 1920-е годы высшее экономическое образование и до того работавший управделами Совнаркома. Способный управленец Большаков продержится на этом посту 15 лет, до конца эры Сталина.

Иван Григорьевич Большаков хорошо сработается и со Ждановым. Они сумеют отладить кинопроцесс тех лет — сложное производство на стыке политики, бюрократии и творчества. Для многих деятелей киноискусства Жданов станет проводником и своеобразным «переводчиком» вкусов, мнений и настроений Сталина. Режиссёр Сергей Юткевич, создатель знаковых в 1930—1950-е годы фильмов (любимый Ждановым «Встречный», «Человек с ружьём», «Пржевальский», «Скандербег» и др.), вспоминал показательный эпизод, когда к нему с перечнем замечаний обратился заместитель Большакова:

«— Картина очень не понравилась товарищу Сталину.

— Значит, это запись его замечаний?

— Нет, он ничего не сказал. Но товарищ Большаков, который, как обычно, сидел сзади у микшера, фиксировал неодобрительные хмыканья товарища Сталина. Затем с отметками этих реакций он поехал к товарищу Жданову, они вместе их расшифровали и составили прочитанное вами заключение»^{333}.

Наш герой, пожалуй, лучше всех в стране понимал «хмыканья товарища Сталина». Последним мирным летом 1940 года на рабочем столе Андрея Александровича Жданова одновременно лежали «Проект дополнительного плана производства 26 художественных картин на 1940/41 годы», представленный председателем Комитета по делам кинематографии Большаковым, и «План строительства кораблей ВМФ на 1940—1942 годы» от наркома Военно-морского флота Кузнецова. В деле развития страны кинокартины не уступали по значению крейсерам.

Методы и цели работы сталинской власти с кинематографом и культурой вообще наглядно показывает история с художественным фильмом «Закон жизни». Советская аннотация к картине — в духе времени: «О нравственном противостоянии секретаря обкома комсомола Огнерубова и комсорга медицинского института Паромова». Но фильм — не красный лубок и не грубая агитка, а весьма тонкая и смелая для тех лет психологическая драма, в которой остро поставлены моральные аспекты взаимоотношений мужчины и женщины. Лента сделана для тех лет профессионально и качественно. Какую реакцию вызовет в таком случае у штатных критиков советского времени, особенно сталинского периода, факт запрета фильма? Партийные бонзы, скажут они, в очередной раз зажали творцов культуры, которым тесно в узких идеологических рамках. Но при более пристальном рассмотрении причин и поводов запрета картины её история представляется по-другому.