Жди меня

Глаза Грея тотчас вспыхнули, он вновь показался Минерве прекрасным незнакомцем. Когда же он развел ее ноги в стороны и забросил их себе на плечи, глаза ее вновь расширились от удивления. Грей ответил ей решительной, полной желания улыбкой.

– Так будет легче, – объяснил он. – Ты мне откроешься.

Минерва попыталась расслабить судорожно сжавшиеся мышцы.

Бархат и сталь уверенно рвались в ее лоно. Рукой направив свое орудие, он ритмично и быстро задвигался. Минерву тотчас пронзило почти болезненное наслаждение.

Приподнимаясь ему навстречу, она без конца повторяла его имя – по крайней мере ей так казалось. Она вскрикивала, звала его, торопила событие, о котором имела лишь самые смутные представления.

Минерва никак не могла поверить, что вместила его целиком. Он погрузился на всю глубину при первом же движении, не встретив ни малейшего сопротивления.

Ветер и пламя.

Она слышала ветер, ощущала пламя и отдавалась им целиком. Жар окутывал ее, одни ощущения сменялись другими, заставляя желать большего. Притянув к себе Грея, Минерва вскрикнула и задвигалась с ним в унисон…

И вот, едва не задохнувшись и слившись воедино, они затихли на полу.

– Я люблю тебя, Минерва, – прошептал он.

– И я люблю тебя, – отозвалась она.

Грей прижал ее к себе так крепко, что у Минервы хрустнули кости.

– На миг мне показалось, что я умерла, сливаясь с тобой. О, как это прекрасно! Может, так и начинается новая жизнь?

– Ты всецело завладела моими телом и душой, – ответил он. – Я благодарю Бога за то, что ты дождалась меня.

Глава 25

Конечности Грея ныли, напоминая о долгом и утомительном путешествии из Бэллифога и о том, что случилось после прибытия в Эдинбург.

Напольные часы в холле мерно отсчитывали минуты. Вот и полдень уже миновал. Минерва спала рядом с Греем на широкой кровати с четырьмя столбиками. Волосы ее разметались и закрыли лицо, руки она закинула за голову. Улыбаясь, Грей приподнял одеяло: он не мог отказать себе в удовольствии еще раз полюбоваться ее телом.

Телом богини, прекраснейшей женщины в мире.

Его жены. Возлюбленной. Подруги. Символа исполнения всех желаний.

Грей не сразу вспомнил о том, что ждет гостей – сегодня вечером, ночью или завтра утром. Кто-то непременно явится сюда, в этом нет сомнений, а потому он должен быть начеку.

Грей провел ладонью по груди Минервы, и она выгнулась и что-то пролепетала во сне. Постепенно просыпаясь, она откинула одеяло и предстала перед ним совершенно нагой.

Его возлюбленная обладала чувственной натурой.

– Минерва! – прошептал Грей ей на ухо. – Минерва, пора просыпаться.

– Да?

– Надо вставать, любимая, и поискать какую-нибудь одежду, пока в доме еще светло.

Минерва сразу открыла глаза, нахмурилась, разглядывая полог над кроватью, а затем устремила взгляд на Грея:

– С какой стати мы должны вставать? Мы устали.

Но Грей продолжал тормошить ее, пока она окончательно не проснулась. Наконец он встал с постели.

– Грей! – Она приподнялась на локтях. – Вернись сейчас же!

– Ни в коем случае. Не заставляй меня нарушать приличия. Медовый месяц бывает только после свадьбы.

– Мы женаты.

Окинув ее внимательным взглядом, Грей кивнул:

– Да, да, Минерва. Но я был бы не прочь повторить клятву в присутствии старины Памфри. А теперь, дорогая, вставай. Макс заверил меня, что здесь мы найдем любую одежду.

Макс не солгал: шкаф был набит платьями – пожалуй, слишком изысканными и нарядными для предстоящих событий. Грей выбрал самое простое из них, сшитое из сиреневого шелка, и разложил его на постели. В ящиках комода обнаружились и запасы белья, но Минерва покачала головой, едва он принялся рыться в них.

– Лучше принарядись сам, – посоветовала она, быстро найдя себе подходящие вещички. – По-моему, тебе будут к лицу светло-зеленая тафта и такие же туфли.

– Постараюсь запомнить, милая. Я скоро вернусь.

Разыскав в комнате Макса панталоны, темный сюртук и чистое белье, он торопливо оделся.

Вернувшись, он с удивлением обнаружил, что Минерва уже успела одеться и привести себя в порядок – осталось только застегнуть сзади платье. Грей охотно помог ей, приложив некоторые усилия: очевидно, платье принадлежало менее крепкой женщине.

Посмеиваясь, Минерва заметила:

– Может, оставим незастегнутым? Я набросила бы сверху мантилью, чтобы скрыть свои внушительные размеры.

Грей согласился:

– Более чем внушительные. Вероятно, платье носила маркиза, а она была весьма миниатюрной особой.

– Тише! – вдруг воскликнула Минерва и замерла. Она приложила палец к губам, но Грей уже все понял: поблизости раздался легкий шорох – скорее всего шелест ткани о стену коридора.

Надо немедленно увезти отсюда Минерву, подумалось Грею. Напрасно он поддался на ее уговоры и решил изменить планы!

Но теперь уже слишком поздно.

Пока они спали, огонь в камине угас, в спальне стало темно. Грей, впрочем, только порадовался этому.

Жестами он заставил Минерву встать на четвереньки. Она подчинилась, не споря, и заползла под кровать. Перед глазами Грея мелькнул ворох сиреневого шелка, кружева нижней юбки и панталоны.

Грей на цыпочках подошел к приоткрытой двери, остановился и прислушался.

Тишина.

Ни звука.