Читаем Жди меня, когда небо окрасится в розовый полностью

Жди меня, когда небо окрасится в розовый

Я становлюсь хрупче с каждым днем. Кажется, что если кто-то коснется меня, то я распадусь на множество осколков – и все остальные поранятся. Даже так принесу другим страдания. А что остается в итоге? Лишь тупая горечь. Лишь сон. Ощущение реальности пропадает всё больше. Может, это предвестие смерти? Какова вероятность того, что я неосознанно стремлюсь убить себя? Тянусь к проезжей части… замедляю реакцию… раню себя… На самом деле, это очень страшно. Я пытаюсь вернуть чувство жизни физической болью и внезапным адреналином. Танатос и Эрос. Абсурдное противоречие. Ужасно. Надо завязывать. Завязывать, пока не поздно.

16.10.2013

Мама увидела мои порезы на руках. Впервые я узрела в ее глазах неподдельный ужас. И впервые она расплакалась прямо передо мной. «Что же с тобой происходит?..» – ревела она. Давно, видимо, стала замечать что-то неладное. А что мне ей было ответить? Молчание. И непонимающий, чуть встревоженный взгляд, обращенный к матери. Тяжелый вздох. «Я отведу тебя к психологу!» – пригрозила она мне. Что ж, буду ждать. Сомневаюсь, что он поможет.

24.10.2013

Отвратительный был психолог. Ничего не понял. Постоянно ссылался на «особый возраст», говорил, что мне «просто не хватает внимания», «напрасно пытаешься достучаться до других своими выходками». А под конец он и вовсе сказал, что «вытолкну из тебя всю эту дурь, только приходите еще»! Пошел он к дьяволу! Я так и сказала маме: ни ногой больше туда. Ни за что. Не позволю унижать себя какому-то психологу!

Честно, после этого визита моя вера в профессиональную психологическую помощь улетучилась.

01.11.2013

Каждый раз, наблюдая за стекающими по запястью каплями крови, я неистово желаю изрезать себя всю. Чтобы места живого не осталось. Так сказать, подтвердить статус уродки, чтоб его… А еще во всякой алой капельке мне видится огонек. Было бы неплохо, если бы они могли воспламеняться. Подожгла бы себя к чертовой бабушке. Ведь, как ни крути, сгореть лучше, чем угаснуть. Старине Курту понадобился лишь ствол, чтобы размозжить себе череп. Может, одолжить у отца его ружье?.. Не могу уже думать обо всём этом дерьме. Боже, как же больно, блять! Я всю жизнь пыталась сдерживать свой ебаный язык, дабы оставаться хорошей и приятной людям, но на хуй этих людей! Они положили на меня болт, пронзили насквозь, вынудили совать в рот лезвие… Я и в самом деле так сделаю! Порежу себе там всё к ебеням, избавлюсь от сраного языка, который принес всем так много проблем! Я – проблема? Не переживайте, она будет устранена. На хуй меня. И на хуй мир.

04.11.2013

You try to take the best of me – GO AWAY!!!

Не могу уже находиться в этом обществе. Не могу слышать их голоса, не могу доверять никому, не могу, не могу, не могу! Меня разрывает изнутри, кажется, будто чем больше я пытаюсь терпеть, тем больше эти люди сливаются со мной – мне так противно! Что им от меня нужно? Мой мир рушится; мои мечты, надежды, амбиции – всё по пизде. Нет уже моих нервов, нет уже спасения… И самоистязание уже не помогает, оно превращается в тупую боль. Без смысла. Как моя жизнь. Становится ли мне легче после этих записей? Я, блять, не знаю! Ничего не знаю. Хочется разорвать этот дневник, хочется убежать…

I’m gonna run away and never say goodbye! I’m gonna run away and never wonder why!

15.11.2013

Я кое-как завязала с селфхармом. Как же сложно отказаться от зависимости. Но я смогла. Горжусь ли собой? Отнюдь. Теперь боюсь, как бы не появилась какая-нибудь другая вредная привычка. Мама смотрит на меня с недоверием, папа – тоже. И так шаткая идиллия теперь на волоске от разрухи. Они любят меня, это я понимаю, однако… мне легче от этого не становится. Меня словно сильнее стараются запинать в угол и давят, давят, давят… Невыносимо. Какой же тяжелый груз для тринадцатилетней девочки… Наверное, уже поздно писать это, но я всё же должна еще раз попытаться.

Спасите.

Кто-нибудь.

Пожалуйста.

Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!