Жду ответа

По крайней мере, подумал, что русские. Или просто говорят на каком-то другом восточноевропейском языке. По-литовски? По-сербски? По-чешски? В любом случае громко разговаривают на родном наречии — затруха, баруха, что-то вроде того, ха-ха-ха, — и Райан резко вздернул голову. Один лысый, другой со светлыми волосами, смазанными гелем и торчащими, как иглы дикобраза, третий в клетчатой кепке гольфиста. Все в цветастых гавайских рубашках.

Все держали огромные сувенирные бутылки, пользующиеся на Стрипе большой популярностью, емкости, похожие на вазы или на кальяны для марихуаны, — круглые, пузатые, с длинными узкими горлышками, которые заканчиваются раструбами в виде тюльпана. Должно быть, задуманы так, чтобы содержимое трудно было разлить, а внутри все же вмещалось максимальное количество алкоголя.

Они подходили к нему, громко перешучиваясь на каком-то славянском языке, и он ничего не мог сделать. Застыл, вытаращив на них глаза.

Когда он учился на первом курсе Северо-Западного университета, сосед по общежитию Уолкотт постоянно над ним посмеивался.

— Почему ты вечно таращишься на людей? — спросил он однажды вечером, когда они шли по Раш-стрит в Чикаго в поисках бара, где признали бы их дешевые поддельные удостоверения личности.[34] — Это в Айове так принято? — критически спросил Уолкотт. — Потому что, знаешь, в больших городах неприлично разевать варежку.

Фактически Уолкотт был из Кейп-Кода, штат Массачусетс, а это не такой уж большой город, но он долго жил в Бостоне и Нью-Йорке, поэтому считал себя экспертом в подобных вещах. Кроме того, у него было множество представлений о жителях Айовы, хотя он никогда там не был.

— Слушай, — сказал Уолкотт, — позволь дать тебе совет. Не смотри людям прямо в лицо. Никогда — разреши подчеркнуть, — никогда, никогда не встречайся взглядом с бездомным, пьяным, с любым, кто похож на туриста. Запомнить правило легче легкого: не смотри.

— М-м-м, — сказал Райан, и Уолкотт хлопнул его по спине.

— Что бы ты без меня делал? — сказал Уолкотт.

— Не знаю, — сказал Райан. И взглянул себе под ноги, шагавшие по грязному тротуару, как бы подчиняясь дистанционному управлению.

Он никогда бы не выбрал в друзья Уолкотта, но их свела судьба, административные службы, и в тот первый год они проводили вместе так много времени, что голос Уолкотта врезался в память.

Но было уже слишком поздно. Он стоял, глядя прямо в глаза, всматриваясь, и лысый русский обратил внимание. Глаза его вспыхнули, будто Райан держал в руках табличку, на которой написано его имя.

— Эй, кореш, — сказал лысый русский на невнятном, но неожиданном английском сленге, будто учил язык, слушая рэп. — Эй, ты чего это?

Вот о чем предупреждал Уолкотт. Вот в чем проблема уроженца Айовы — годами учишься быть вежливым и дружелюбным и ничего не можешь поделать с собой.

— Привет, — сказал Райан, когда троица подошла, ухмыляясь, и сгрудилась вокруг него. Слишком близко, и он неловко замер, хотя постарался принять любезное приветливое выражение жителя Среднего Запада.

Мужчина с торчащими волосами испустил залп нераспознаваемых русских звуков, и все трое рассмеялись.

— Мы… — сказал взъерошенный мужчина и остановился, старательно подыскивая слова. — Мы… три… алконавта! Мы… — сказал он. — Мы пришли с миром!

Все разразились громовым хохотом, и Райан неуверенно улыбнулся. Дернул плечом, поправляя рюкзак с тяжелым ноутбуком и приблизительно десятью тысячами долларов наличными, засунутыми в один из кармашков. Стоял на бровке тротуара, и туристы, гуляющие и прохожие шли мимо с ослепшим стеклянным взглядом. Нельзя смотреть в глаза.

Он старался понять, надо ли нервничать. Место открытое. Они ничего с ним не сделают посреди улицы…

Хотя помнится один фильм, где убийца умело вспорол подкожную вену на бедре жертвы и бедняга истек кровью прямо на оживленной дороге.

Мужчины окружили его, он слышал за спиной транспортный поток на бульваре. Сделал шаг, и мужчины придвинулись, как бы следуя за ним.

— Карточки уважаешь? — спросил лысый. — Любишь карточки, корешок?

Тут Райан точно понял, что попался. Рука автоматически потянулась к карману с пачкой банкоматных карточек. Он прижал ладонь к бедру, снова вспомнив о подкожной вене.

— Карточки? — слабо переспросил Райан и попытался взглянуть через плечо. Если рвануть через четырехполосный бульвар, каков шанс попасть под машину? Довольно высокий, решил он. И покачал головой лысому мужчине, словно не понял. — Я… у меня нет никаких карточек, — сказал он. — Не понимаю, о чем вы.

— Не понимаешь? — сказал мужчина и рассмеялся с добродушным удивлением, слегка озадаченно. — Карточки! — проговорил он с расстановкой, указывая на руку Райана. — Карточки!

— Карточки! — повторил мужчина с торчавшими волосами и ухмыльнулся, продемонстрировав золотые передние зубы. Он взмахнул десятком листовок с предложением эскорт-услуг, развернул их веером, как игрок в покер — полную колоду с Фэнтези, Бритт, Камчаной, Шейен, Наташей и Эбони.

Тогда Райан понял, о чем идет речь. Взглянул на пачку своих картинок, собранных на Стрипе.