Желаю нам тысячи гроз

– Нет, но в тот момент ты сказала «да»?

– Ну какая тебе разница?

– Как ни странно, меня это волнует. Я всегда любил и то, как мы познакомились, и нашу историю в целом, а теперь выясняется, что какой-то австралийский придурок сделал тебе предложение раньше меня, и это все портит.

– Н-да, ты сущий ребенок.

– Не знаю, может, я и ребенок, но ты меня здорово разочаровала. Ну, понимаешь, что я хочу сказать.

– Нет, не понимаю и, поверь, не желаю ни вникать, ни понимать. Все это начинает раздражать.

Повисает пауза и продолжается даже после того, как официантка принимает заказ. Оба удивлены реакцией друг друга.

– Идиотизм какой-то. Я идиот, прости, – наконец говорит Макс.

Впервые за все это долгое время Макс вдруг увидел перед собой не ту Кьяру, на которой он женился пятнадцать лет назад, а совсем другую женщину. Он смотрит на нее по-новому, и что-то сжимается у него внутри от неприятного чувства, очень похожего на неуместную ревность. Поднимается легкий ветерок, шевеля страницы меню и растрепывая прическу той, кто навсегда останется женщиной его жизни. Внезапно его охватывает ненависть к этому австралийцу, с которым он никогда не был знаком.

– Уверяю тебя, это не имеет никакого значения, я лишь умолчала об одном эпизоде из прошлого, чтобы никого не ранить, вот и все.

Макс замыкается. Он чувствует себя задетым, и это его удивляет. Ведь очень скоро между ними больше не останется близких отношений и необходимости чем-то делиться; он сосредоточенно думает об этом. Но раздражение берет верх, и он не может себя пересилить:

– Значит, ты сказала «нет»?

– Макс…

– Так что?

– Я сказала «нет».

– И почему?

– Господи! – гневно восклицает она. – Потому что я не представляла, что могу прожить с ним всю жизнь, вот и все! А если быть до конца откровенной, то я подумывала бросить его и вернуться во Францию, когда мы еще были в Южной Америке и он предложил поехать в Луизиану.

– Ладно.

– Что ладно?

– Ничего, просто спасибо, и все.

Не дожидаясь просьбы Кьяры, Макс наливает еще вина ей и себе. Не всякую правду имеет смысл выкладывать, но они так любили и так понимали друг друга. Он не может выкинуть из головы образ Скотта, которого видел только на старых-престарых фотографиях, и его потрясает вся абсурдность возвращения к этому воспоминанию сегодняшним вечером, на нью-йоркской крыше.

– Думаю, что предпочел бы узнать об этом раньше. Но я все равно благодарен тебе за откровенность.

– Будто у меня был выбор, – бормочет себе под нос Кьяра. – И потом, извини, но все это было до нашего с тобой знакомства, поэтому мне и в голову не приходило, что ты почувствуешь себя задетым, когда узнаешь. Тем более на пороге развода. Конечно, это могло тебя удивить, но чтобы довести до скандала!..

– Говорю же, я и сам не понимаю… Это трудно объяснить, – признается Макс.

Кьяра краем глаза наблюдает за мужем. У него вид побитой собаки, и это почти внушает ей жалость, но внезапно в ней поднимается волна неодолимой злости.

– Ну ты и нахал!

– Ты должна понять, на меня что-то нашло…

– Мы на волосок от семейной сцены. К тому же можно подумать, будто ты всегда был воплощением честности и безупречности. И я сейчас говорю о том времени, когда мы были женаты.

– Кьяра…

– Надо сказать, твои представления о честности имеют весьма размытые очертания, – заключает она.

12

Ла-Рошель, пятнадцатью годами раньше

Уже добрых десять минут Кьяра брела по улицам города, не без труда расставшись с Максом. Они договорились встретиться завтра, но ожидание уже сейчас казалось ей слишком долгим. Этот еще почти незнакомец, возможно, уже добрался до своих друзей, как она должна была добраться до своих, которые сейчас сидели в одном из многочисленных баров в центре города. Должна была… Но могла только медленно идти вперед, с одной улочки сворачивая на другую, ошеломленная пережитым, вымокшая под дождем и недоступная внешним раздражителям.

Так вот что такое пресловутый удар молнии, любовь с первого взгляда? Потеря всех ориентиров и одновременно ощущение, что все обретает смысл? Она сжимала в руке телефон, но не отвечала на сообщения подруги, которая уже начала беспокоиться. Кьяра осознала то, что неожиданно свалилось ей на голову: похоже, теперь за границу она не поедет, хотя еще недавно собиралась. Эта мысль казалась слишком кардинальной и даже смешной, но она чувствовала, что им с Максом предстоит пережить нечто особенное, огромное, что уже сейчас было сильнее нее.

– Черт! Могла бы и ответить! – на очередном перекрестке неожиданно возникла Люси. Когда она заметила возбужденный вид Кьяры, ее гнев мгновенно улетучился. – Ты как? Выглядишь, будто тебе явилась Пресвятая Дева!

Кьяра улыбнулась. Можно и так сказать, она только что пережила маленькое чудо.

– Эй! Скажи уже что-нибудь! Все хорошо?

– Представления не имею. Но думаю, что да… Его зовут Макс.

Люси расхохоталась.

– Тот парень с концерта?

– Да, парень с концерта. Кажется, я влюбилась.

– В тебя молния ударила, что ли!

– Ты не представляешь, насколько права.