Желаю нам тысячи гроз

Ничего не ответив, Макс начинает освобождать пространство между кроватями, сдвинутыми персоналом гостиницы. Заодно он распахивает дверцы шкафа и извлекает оттуда запасное одеяло.

– Мадам, все готово.

– Отлично, спасибо. Честно говоря, я уже выяснила на ресепшен, что других свободных номеров нет.

– Ты спрашивала?

– Так было бы удобнее…

Не сказав ни слова, Макс растягивается на своей кровати и включает телевизор, Кьяра же запускает кофемашину и готовит себе кофе без кофеина.

– О нет, только не телевизор, пожалуйста! Сразу после возвращения мне предстоит поездка в Лондон, и я должна быть в форме. А ты заснешь с включенным экраном – знакомая история.

Макс испускает глубокий вздох, взбивая подушку.

– Я уже почти скучаю по своему дивану…

– Все же нас здорово выручило то, что твой кабинет примыкает к спальне. Хочешь что-нибудь выпить?

– Нет, спасибо. И с каких пор ты пьешь кофе?

– Хм, навскидку года два-три.

– Серьезно? А я и не заметил, надо же… С ума сойти.

Не говоря больше ни слова, Макс смотрит, как она пьет из маленькой чашечки.

– Я иду в ванную первой, раз ты никак не решишься, – говорит Кьяра.

С косметичкой под мышкой и пижамой в руке она молча проходит через комнату, и Макс вздрагивает, услышав, как поворачивается дверная защелка. Вот до чего они дошли – защищаются друг от друга, яростно оберегая свое личное пространство, которое раньше было общим. Теперь и он, как чуть раньше Кьяра, мечтает оказаться подальше отсюда или подальше от этого момента. Как минимум ему хотелось бы вычеркнуть из жизни этот ужин и предвестники сражения, которое грозит разразиться, если они позволят себе забыть про общую цель: сохранить хорошие, насколько возможно, отношения после разрыва. Поэтому, пока за стеной льется вода, Макс старается вернуть своим мыслям хоть толику объективности. Этим вечером он повел себя как дурак, но не столько из-за ревности, сколько из-за удара по самолюбию, который он получил, когда услышал, что какой-то австралиец делал Кьяре предложение. А еще из-за того, что его жена сознательно умолчала об этой «детали». И теперь Макс задается вопросом, выдержат ли они выбранный курс до финиша. И действительно ли возможно разойтись по-хорошему просто потому, что больше нет ни любви, ни общих интересов. А еще потому, что они стали другими, отличными от тех, кого когда-то свел тот грозовой день. И потому, что иногда обещания, данные на всю жизнь, нарушаются, а некоторые подробности из «личного дела» слишком значимы, чтобы их можно было положить под сукно, а то и похоронить.

Макс задается вопросом, не всколыхнула ли буря, налетевшая этим вечером, песок их пустыни, не обнажила ли зарытые в нем залежи оружия. Он все спрашивает и спрашивает себя, но его голова тяжелеет от коктейлей и вина, и к тому моменту, когда Кьяра освобождает ванную, он засыпает. Со включенным экраном.

15

Венсен

Поднаторевший в шахматах Сезар в пух и прах разбивает Анри. В третьей партии дед, воспользовавшись появлением собаки, даже решил смухлевать и поменять местами две пешки.

– Деда, со мной эти штучки не пройдут, я запомнил расположение фигур, – пресек его попытку Сезар.

– Раз такое дело, я научу тебя играть в покер, иначе это просто унизительно.

– В покер?! Класс!

– Анри, ты шутишь? – возмутилась Роза, заходя в комнату со сборником судоку в руке.

– Да ладно тебе… будто я предложил сводить его в стриптиз-клуб.

– Ага, известно, с чего все начинается и…

– Мне жутко хочется научиться играть в покер!

– Вот уж неудивительно, – проворчала Роза, усаживаясь рядом с внуком.

Анри отправился за колодой карт, в это время из гостиной вышел Маноль и пристроил свою дорожную сумку рядом с дверью.

– За мной заедет отец, он хочет, чтобы мы вместе выбрали новый телевизор.

– Мы всегда рады повидаться с Жозефом.

– А мне как-то непривычно жить с ним.

– Маноль больше любит у нас останавливаться, потому что тут веселее, чем у дедушки Жо, – заявил Сезар, глядя на деда, раздающего карты на журнальном столике.

– Но Жозеф будет этому рад. Партийку в покер, Маноль? – предложил Анри с широкой улыбкой.

– Нет, спасибо, я подожду, пока Сезар не набьет себе руку, чтобы потом ощипать его от карманных денег.

– Прелестный план, – усмехнулась Роза. – Итак, Маноль, по приезде ты обосновался здесь?

Фотограф с делано смущенным видом почесал затылок. Ох уж этот Маноль, вечно выглядевший лет на тридцать, – некоторым явно удается заключить пакт с божественными силами. Ох уж этот Маноль, никогда не думающий о возможных материальных проблемах, живущий одним днем при полной поддержке своих нанимателей и попустительстве семьи.

– Последний месяц да, если только не ночую у приятеля. Злоупотребляю гостеприимством Кьяры и Макса… Скажем так: поначалу я не мог решить, обосноваться ли в Париже или снова уехать куда-нибудь.

– А в результате возникла Кения, если я правильно поняла?

– Ну да… на несколько месяцев. Мне предлагали постоянную должность в редакции, но я отказался. Чувствую, что еще не готов погрязнуть в рутине.