Желание (ЛП)

руки и все съел и выпил.

Смуглый Арун был бледным, как в день смерти его матери. Он маячил рядом со

мной, ходил кругами, постоянно поглядывая на девушек.

- Мне кажется, или они стали румянее? – спросил Виктор.

Я коснулся лба Линь И.

- Она пылает, - я придвинулся к Айрис и коснулся ее щеки, она была такой же

горячей. Я проверил их температуру, и она была выше 103˚F. Мое сердце колотилось, я

был беспомощен.

- Плохо дело, - я едва выдавливал слова. – Им становится хуже.

Арун дал мне еще одно ведерко воды со льдом. Он выжал тряпку и передал мне.

- Мы можем лишь остужать их. Их тела борются с вирусом. Им может быть хуже

перед тем, как станет значительно лучше.

Но Арун выглядел так, как я себя ощущал. Мы были готовы расплакаться в любой

момент.

Я провел холодной тканью под подбородком Линь И, поверх ее лопаток и ключиц.

Она была в светло-голубом топе, ее любимом виде одежды, они были у нее всех цветов

радуги, независимо от погоды. Я сделал так же с Айрис. Ее руки были вялыми, тяжелыми.

Было сложно поверить, что эти руки одолели трех стражей с молниеносной скоростью

пару ночей назад, что эти руки могли карабкаться и ударять с такой силой.

Прошло еще три часа, мы ничего не говорили. Время тянулось бесконечно, я

старался не следить за каждым вдохом девушек, боясь до смерти, что они будут

последними. Единственными звуками в штаб-квартире был сухой кашель Айрис и Линь

И, от которого содрогались их тела. Я давал им воду, когда мог, и продолжал остужать

прохладной тряпкой.

Ранним утром Арун остановился на полушаге и сказал:

- Думаю, они выглядят лучше.

Я слишком близко смотрел на девушек, все расплывалось перед глазами. Я коснулся

щеки Линь И, а потом Айрис, измерил их температуру.

- Ниже 100˚F!

- Да! – воскликнул Арун. – Антидот, наверное, работает.

- Слава богам, - пробормотал Виктор, хрустя костяшками с нервным напряжением,

его взгляд сосредоточился на лице Линь И. Он был готов упасть на колени.

Прямые черные брови Линь И были чуть сдвинуты, словно она тревожилась или

негодовала. Если до этого у меня были сомнения насчет чувств Виктора, теперь и не было.

Я сопереживал ему. Почему мы так часто не получали того, что хотели?

Арун потер виски.

- Еще не все. Эти несколько часов самые важные. Но я не могу просто смотреть, - он,

казалось, хотел вырвать себе волосы. – Я сделаю рисовой каши, - сказал он. – Мне нужно

что-то делать.

Виктор, считавший себя лучшим поваром, пошел за Аруном на кухню. Я был рад.

Ему нужно было чем-то занять меня. Вик, который всегда был бесстрастен, был сам не

свой от тревоги.

Я слушал шум с кухни, они работали вместе, и я сел на край кровати Линь И,

опустил ладонь на ее колено. Чуть позже она открыла глаза и посмотрела на меня.

- Чжоу, - прохрипела она.

- Эй, - сказал я, пытаясь звучать нормально. Кончики пальцев покалывало от

невероятного облегчения. Казалось, мое сердце было в горле весь день. – Как ты?

- Кошмарно, - прохрипела она, а потом сухо закашлялась.

Я приподнял ее и помог выпить воды. Она жадно пила, а потом рухнула на подушку.

Вдруг поняв, что она сжимает руку Айрис, она резко села.

- Она в порядке? – спросила Линь И, обезумев. Я сжал ее руку, пытаясь успокоить.

- Она будет в порядке, босс, - сказал Арун. – Вы неплохо восстанавливаетесь, - они с

Виктором пришли, как только увидели, что Линь И проснулась.

Линь И повернулась на бок, чтобы видеть Айрис.

- Милая? – прошептала она на английском, а потом провела кончиками пальцев по

руке Айрис, обхватила ее лицо нежно, как возлюбленную. – Айрис, сердце мое, вернусь

ко мне, - в этот раз на мандаринском.

Меня словно ударили в грудь. Я ощутил, как Арун и Виктор застыли в потрясении за

мной. Они были удивлены, как я. Линь И с Айрис были вместе два года. Мы все знали это.

Но никогда не видели выражение их чувств ни физически, ни на словах. Они не

выставляли напоказ свои отношения. Так часто, что я часто забывал об этом, кроме того,

что Айрис всегда была рядом с Линь И, как убийственная тень.

Айрис тихо застонала, ее глаза приоткрылись. Я никогда не видел ее такой открытой,

незащищенной, она казалась младше своих семнадцати лет. Ее лицо было мягким, а не

замкнутым, как обычно, когда она ухмылялась или подмигивала.

- Линь И, мне так жаль, - сказала она. – Думаю, я подхватила его первым…

- Я не могу жалеть о наших поцелуях, - Линь И слабо улыбнулась. – Ты не знала.

Она привстала на локте и снова погладила лицо Айрис, глядя на нее с нежностью.

Айрис так же смотрела на Линь И. У нас были защиты, твердая поверхность, но

Айрис выстроила стену выше всех. Теперь я видел в ее глазах любовь, которую она всегда

скрывала рядом с нами. Чтобы казаться крепче, сильнее, неуязвимее? Я не знал.

Но я понимал ее колебания, инстинкт независимости ради выживания. Любить кого-

то было опасно. Любовь открывала слабости

Другие двое пошевелились за мной. Мы переглянулись, удивленные выражения

отражали друг друга. Виктор опустился на колени у кровати Линь И и произнес ее имя

прерывающимся шепотом.