Желание на любовь 2

Кэтлин первой отключила телефон, не желая выслушивать от Самуэля извинения и попытки оправдать Мэтта. В последнем она была уверена. Защиту себе подобных «членов» приписывал негласный кодекс чести организованных в сообщество настоящих мужчин.

Брюнетка верила Лебовски, так как сама пятнадцать минут назад пыталась дозвониться до Вуда, решившись наконец-то открыть ему свои чувства. Трубку он так и не взял. Значит, не судьба...

Она включила звук на полную мощность и заплакала, дав выход эмоциям, сжирающим душу последнюю неделю. Паркер рыдала громко – с вскриками, причитаниями, кляня судьбу, что так любит играть с ней в жестокие игры.

Эту забаву она начала сама, отталкивая, не подпуская агента к себе, не желая ещё раз оказаться в положении брошенной женщины. За что боролась, на то и напоролась? И кого винить? Кого в этот раз назначить виноватым вместо себя? Некого... Но от этого осознания не становилось легче.

Так одиноко Кэт не чувствовала себя очень давно. Одна в большой квартире. Совершенно одна… Мелкий сиротливый дождь, редкими каплями стучащий в окно, только усиливал беспросветно тоскливое чувство.

Она долго держала в руке телефон, пустыми глазами уставившись на экран, пытаясь сообразить, что хотела от плоской пластмассовой штучки. Затем столько же времени перебирала список контактов, решая, кого хотела бы услышать в эту минуту. Лилибет отпадала сразу – незачем загружать своими проблемами девочку; ей и так слишком много пришлось пережить за последнее время. Да и чем сможет помочь шестнадцатилетняя дочка, когда мать не в силах разобраться, что происходит в собственной голове. Позвонить подруге и услышать, что виновата сама, что не нужно быть дурой и либо сойтись с Мэттью и жить одной семьёй, либо вернуть Лилибет назад в Финикс. Подобное Кэтлин слышала два дня назад.

Нужен кто-то, способный поддержать и дать дельный совет, тот, кто сделает это без всякой зависти и задних мыслей. В голове моментально всплыло имя – Бейн. Он не раз делал это прежде. Если бы она не была так резка в их последнюю встречу…

Брюнетка смотрела на экран, пальцы давно остановились на его имени. Несколько минут борьбы с чувством достоинства – и большой палец надавил на кнопку вызова. В самом деле, не Рите же звонить...

Калама не взял трубку ни в первый раз, ни во второй.

Желание немедленно выйти из душной квартиры буквально вытолкало её под дождь. Она не взяла зонт; поднятый воротник плаща – слабая защита от мороси, но капли дождя смыли с лица остатки слёз. Свежий влажный воздух очистил лёгкие от давящих рыданий. На душе стало немного легче. Незачем плакать самой, если за тебя это делает небо.

Кэт брела не спеша, почти не поднимая голову, разглядывая мокрый блестящий асфальт, освещённый огнями вечернего города. Ноги сами привели её к дверям любимого кафе. Она толкнула дверь и оказалась внутри тёплого помещения с мягким, не раздражающим глаза приглушённым светом и легкой приятной музыкой.

Паркер только сейчас ощутила насколько промокла и замёрзла. Волосы длинными прядями липли ко лбу и шее. Взгляд хорошо знакомого официанта, встретившего у входной двери, не осуждал, а выражал сочувствие. Обычно разговорчивый араб принял насквозь промокший плащ из ледяных рук промёрзшей молодой женщины, не произнеся ни слова, проводил к свободному столику, и лишь усадив на мягкий кожаный диванчик, поинтересовался:

– Мисс Кэтлин, что будете пить? Хотите, я попрошу сделать для вас глинтвейн? – Чёрные, будто ночное небо над пустыней, глаза парня выражали понимание.

– Я бы не отказалась.

– А ещё чашечку горячего кофе и маленькое миндальное пирожное? – Ему не нужно было слов – он всё читал на измученном переживаниями лице красивой женщины. Что как не сладкий шоколад сможет поднять настроение?

– Спасибо, – с благодарностью улыбнулась она, – это как раз то, что мне сейчас нужно.

Брюнетка маленькими глотками отпивала обжигающий ароматный напиток, заедая приятную горечь сладким пирожным. Вместе с теплом по венам разливались усталость и вялость. Дрожь в пальцах сменилась на слабое покалывание, озноб больше не давил на позвоночник. Находиться среди людей оказалось намного приятней, чем в одинокой квартире.

Пик истерии миновал, пришло время спокойно обдумать и осознать случившееся. А что, собственно, произошло? Что такого стряслось, чего она не могла ожидать от Вуда?

Кэтлин качнула головой, поймав себя на лжи и желании назначить виновным Мэтта. Она не знает его настолько хорошо, чтобы обвинять в изменах, да и не в его привычках менять одну любовь на другую. Это Паркер познала на собственном опыте. Он всегда остаётся с той, которую любит, а по его утверждениям любит сейчас именно её.