Желание на любовь

– Это я сразу заметила, хотя Одри по телефону утверждала, что девочка как две капли воды похожа на неё.

– Она и мне то же самое сказала.

Паркер рассмеялась, и новоиспечённая бабушка наконец прекратила всхлипывать; она широко улыбнулась и задала вопросы, волновавшие со вчерашнего вечера:

– Как мама? Харрис говорил, они с мужем тоже прилетели в Вашингтон на праздники.

Для Бренды было очень важно знать это. Если сын задумал делать предложение, то присутствие и поддержка со стороны родителей беглянки не помешают. «Ох уж этот Мэттью! Вечно торопится с принятием важных решений».

– Они придут на обед? Я бы очень хотела поближе узнать Риту и твоего отчима, поблагодарить за то, что сделали для вас с Лилибет.

– Нет, не смогут. Мама звонила утром. Джон заболел, не хочет заразить всех нас. Они улетают сегодня в Финикс. – Кэтлин пожала плечами, оправдывая поведение родственников. – Он решил, что будет болеть дома.

– Очень жаль. Но это ведь не последний их приезд? – В мокрых глазах читались невысказанный вопрос и надежда. – У нас ещё будет возможность познакомиться?

Брюнетка заметила промелькнувший во взгляде страх и поняла, что от её последующих слов зависит многое. Она не имела права лишать надежды бабушку дочери. Кто она такая, в конце концов, чтобы вершить судьбы родных людей?

– Конечно же не последний! Вы обязательно познакомитесь! Тебе понравится моя мама, а Джон... Он просто образец добродетели. – Кэт рассмеялась. – Хорошая нянька для вечно что-то теряющей и ломающей Риты. Надеюсь, вы даже станете подругами. Вас очень многое связывает.

Женщины обняли друг друга за талии и вошли в просторную гостиную, где под ёлкой, сидя на корточках, копошилась Одри; зачитывая вслух имена на открытках и заново вставляя их под банты, она раскладывала свёртки по кучкам.

Брэндон, расположившийся в нескольких шагах от жены, подтрунивал над её забывчивостью:

– Каждый год удивляюсь тебе, миссис Холл. Накупишь всем кучу подарков, а потом путаешься, кому и что дарить! Пора наклеивать стикеры с именами прямо в магазине.

– Я, по-твоему, чем сейчас занимаюсь? – Одри обернулась к мужу и сморщила носик. – Не подначивай, а помогай. Не моя вина, что не смогла вчера их разложить.

Она мотнула головой в сторону брата:

– Вот кто причина неразберихи. Останься я на ужин – и всё было бы отлично. Никто ничего не напутал бы.

– Вот только тебя нам и не хватало. – (Заноза энергично закивала.) – Сестричка, так ты могла бы сразу к магазину на операцию по освобождению подъехать.

Увидев восторг, с которым она отреагировала на последние слова, Мэтт рассмеялся:

– Господи, как хорошо, что я не позвонил тебе по пути к ювелирному.

– Не приняв меня в штат, вы в вашем ФБР многое потеряли.

Брэндон решил дать разъяснение Лилибет насчёт претензий жены к Госдепартаменту:

– Твоя тётушка пыталась стать агентом, – он сделал вид, что не замечает отчаянных жестов с просьбой замолчать, – но не прошла психологические тесты.

– Дочери до десяти лет ставили диагноз СДВГ, – добавил Харрис, при этом хитро улыбаясь. – Ничего страшного, конечно, но оружие в руки давать ей не стоит.

– И слава богу! Я с ума схожу с супругой-дизайнером, а уж жить с фэбээровцем не выдержал бы. – Холл с обожанием смотрел в рассерженное лицо Одри. – Твои клиенты со мной согласны.

Женщина сменила гнев на милость и лишь проворчала в ответ:

– Хитрюга, знаешь, какую лесть вовремя сказать.

Лилибет взглянула на мать, желая увидеть её реакцию, и задала вопрос:

– Очень сложная работа?

Кэтлин обернулась к дочери, но услышав ответ Брэндона, перевела взор на него.

– Да, очень опасная, связанная с огромным риском для... – заметив недовольный взгляд Мэттью, мужчина осёкся и замолчал.

– Вот только не нужно тут нагонять страх. Работа как работа, не лучше и не хуже других. Знаете, сколько человек ежедневно попадает под колёса нерадивых таксистов?

– Наверное, намного больше, чем под пули неудачливых грабителей? – решила поддержать отца девочка.

– Умница!

– Ну, значит, таксистом я точно не стану, а вот насчёт Академии ФБР стоит подумать.

Общий смех наполнил комнату, но после того как он стих, Лилибет совершенно серьёзно заметила:

– А зря вы сейчас смеялись. Я пока ещё не определилась, кем хочу стать в жизни. Может, над этим вопросом стоит серьёзно поработать.

Улыбка сошла с лица Кэт.

– Даже думать не смей!

– Так думать или не сметь? – хитро прищурилась девушка. – Разве что двух агентов на одну семью многовато будет. Ты же изведёшься вся, переживая за нас.

Мэтт наклонился, притворившись, что поднимает что-то с ковра. Пряча улыбку, он повернул голову и подмигнул Лилибет, и та улыбнулась в ответ. Паркер сделала вид, что ничего не заметила, про себя отметив: «Спелись, голубчики. Вот тебе и дочка… предательница!» Однако на душе почему-то было светло.

Бренда шагнула в сторону кухни, но вспомнив, кому в этот раз доверена забота об обеде, остановилась и поинтересовалась:

– Как там индейка? Мэттью сказал, вы с Брэндоном нафаршировали её и уже поставили в духовку?