«Дорогая Рейчел!
Во-первых, спешу заверить тебя и родителей, что повода для беспокойства нет. Я и вправду знакома с графом Беллингемом. Мы познакомились при довольно необычных обстоятельствах, связанных с Джастином. Вы, несомненно, упрекнете меня в том, что скрыла от вас проблему, касающуюся поведения Джастина, но я не хотела вас волновать, когда вы так далеко.
Вы знаете, что я поехала в Лондон, чтобы дать Джастину возможность проводить время со своими друзьями. Я не имела представления о том, что его друзья такие распутные. Граф Беллингем видел, как Джастин прятал фляжку с алкоголем. Посоветовавшись с нашим общим другом леди Аттертон, он заехал ко мне, чтобы сообщить о проступке Джастина. По ужасному стечению обстоятельств, Монтклифу стало известно о поведении племянника. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что граф предложил взять на себя роль наставника Джастина после того, как Монтклиф пригрозил забрать у меня сына. Можете себе представить, как я испугалась, что он приведет угрозу в исполнение.
Признаюсь, что поначалу я без энтузиазма отнеслась к предложению графа помочь приструнить Джастина, но Беллингем вскоре доказал, что может быть полезным. Он начал обучать мальчика фехтованию. Я благодарна графу за доброту и считаю его своим другом. Когда вернусь домой, расскажу вам все более подробно.
Пока все. Передавайте всем от меня привет и скажите, что мы прекрасно проводим время в Лондоне.
Просмотрев письмо, Лора ощутила укол совести. Она не написала о фиктивной помолвке и, естественно, не могла рассказать о том, что целовалась с графом.
Лора успокоила себя тем, что в письме всего не объяснишь, только вызовешь у родных ненужную тревогу. Когда вернется домой, она признается Рейчел во всем и попросит простить за сокрытие столь важных сведений. К тому времени все проблемы разрешатся, и она останется со своими воспоминаниями о человеке, который лег костьми, чтобы помочь ее сыну.
Лора запечатала письмо, приняла приглашения и вызвала колокольчиком лакея. Несколько минут спустя появился Рид.
– Миледи, лорд Пембрук просит принять его.
Лора не хотела его видеть, тем более давать повод надеяться.
– Пожалуйста, скажи ему, что меня нет дома.
Рид кивнул, взял письма и вышел из гостиной.
Лора занялась вышивкой, но голоса на лестнице отвлекли ее от занятия.
– Милорд, ее светлость не принимает.
– Я должен немедленно ее увидеть, – сказал Пембрук.
Лора застонала. Если бы гардины были длиннее, она бы спряталась за них. Сунув вышивку в корзину, Лора встала.
Дверь распахнулась, и Пембрук ворвался в комнату, как петух.
– Я не приму «нет» в качестве ответа!
Рид стоял за его спиной с измученным видом.
– Милорд, можете сидеть в напрасном ожидании в моей гостиной. Всего хорошего.
Но когда Лора сделала шаг, Пембрук схватил ее за руку и встал на одно колено.
– Миледи, позвольте мне выразить мою пылкую…
– Нет, не позволю, – сказала она, выдергивая руку. – Мой ответ вызовет лишь неприятные чувства. Прошу вас соблюдать приличия и оставить меня в покое.
– Но я больше не могу скрывать свои нежные чувства к вам.
Лора подозревала, что его нежные чувства являлись результатом безудержной фантазии.
– Милорд, мне бы не хотелось стать причиной ваших страданий, но я очень не рекомендую вам произносить слова, способные вызвать у нас обоих ощущение неловкости.
– Я полагал, вы понимаете, что я испытываю, – произнес Пембрук.
Лора вздохнула.
– Пожалуйста, встаньте. – Когда он поднялся, она продолжила: – Вы очень милый человек, но вам лучше найти кого-то, кто ответит взаимностью на… э-э-э ваши пылкие чувства.