Желание женщины

В ответ Джолиет томно вздохнул и запрокинул голову на мгновение… несколько мгновений. Когда Хью уже собирался схватить кузена за горло, задумчивый взгляд Джолиет прояснился. Он просиял и победным жестом вскинул руки.

– Ага!

– Что?

– Стихи, – довольно произнес он. – Ода ее красоте.

– Нет.

Услышав резкий отказ Хью, Джолиет нахмурился.

– Нет? Ты спрашиваешь у меня совета, а потом отвечаешь «нет» на мое предложение?

– Я не пишу стихов, меня этому никогда не учили. От одной мысли об этом его бросило в дрожь. Джолиет смягчился.

– Думаю, в стихосложении ты безнадежен. Скорее всего ты сравнил бы ее с красотой своего надежного коня.

– Так оно и есть, – защищаясь, ответил Хью. – А что тут плохого?

– О Господи! – вздохнул Джолиет и снова задумался. Воцарилось молчание. Хью почти чувствовал, как на его голове появляется первый седой волос. Он так испугался, услышав радостный вопль Джолиета, что чуть не подпрыгнул на месте. – Ага!

– А конкретнее?

– Цветы.

– Цветы? – с сомнением переспросил Хью. Стояла осень, единственное, что можно было найти,

так это сорняки.

– Ну да, цветы. Самые лучшие, какие сможешь отыскать. И маленькие подарки, чтобы обессмертить… О, подожди! Да, это восхитительно!

– Что еще? – осторожно поинтересовался Хью.

– Лорд Сесил оскорбил леди Пэтти при дворе, когда отказался танцевать с ней по предложению ее отца, Потом ему потребовалось, чтобы она замолвила перед ним словечко королеве. Леди Пэтти – подруга королевы, понимаешь? Так вот, он нарисовал картину, на котором она изображена в образе Венеры, богини любви. Сесил отослал ее с письмом, в котором написал, что она настолько прекрасна, что он опасался осрамиться перед ней, поэтому и отказался танцевать. Разумеется, это прекрасно сработало. Она совершенно растаяла от его страстных заверений.

Хью медленно кивнул, понимая, как прекрасно выглядел бы портрет Уиллы, но потом отрицательно покачал головой.

– Я не умею рисовать.

Джолиет раздраженно воздел руки к небу.

– Никаких стихов! Никакой живописи! А что ты умеешь?

– Я воин, – проворчал Хью. – Меня учили воевать.

– Замечательно, – сказал Джолиет, – тогда ты можешь защитить ее. Почти бесполезное умение.

Хью пришлось согласиться, что в этом деле его навыки вряд ли пригодятся.

Несколько мгновений три человека провели в мрачных раздумьях, пока Лукан не поднял голову.

– Может, в этом и кроется ответ на вопрос.

– В чем? – спросили двое остальных.

– Он может защитить ее.

– Защитить се? – с сомнением переспросил Джолиет.

– Разумеется, я могу защитить ее, – раздраженно произнес Хью. – Но чем это мне поможет?

Лукан не обратил на него внимания, а возбужденно повернулся к Джолиету.

– Мы составим письмо с извинениями, в котором будет сказано, что Хью осознал свои ошибки. Мы передадим ей это письмо, а Хью будет в это время сидеть перед ее домом на коне с мечом в руке, выказывая тем самым свою преданность. Думаю, этого будет достаточно, чтобы смягчить девушку.

– Хмм! Может быть, – с сомнением произнес Джолиет.

– Достаточно для чего? – неуверенно спросил Хью. – И сколько мне там сидеть?

– Пока она соблаговолит подойти и заговорить с тобой.

Хью не скрывал своего волнения. У него было мало опыта в общении с другими женщинами, кроме маркитанток, но если Уилла характером напоминала его мать, то для того, чтобы она простила то, что он назвал ее незаконнорожденной и сказал, что она ниже его по рождению, придется ждать, пока замерзнет ад. С другой стороны, лучшего выхода не было.

– Думаю, часа или двух хватит, – заверил его Лукан.

– Совсем немного для того, чтобы получить состояние на содержание этого поместья и Клейморгана. – добавил Джолиет.

– Что он сейчас делает?

Ида оторвала пристальный взгляд от открытой корявой двери и оглянулась.

– Он все еще сидит на лошади… охраняет тебя.

– От чего это он охраняет меня? От дождя? – нетерпеливо спросила Уилла, прекратила раздраженно прохаживаться по комнате и внимательно посмотрела на Иду. – Наверное, мне нужно пойти к нему и сказать «да». Он умрет, если будет и дальше сидеть под проливным дождем.