Желание жизни

– Понимаете, э-мм… Моя сфера деятельности несколько другого рода. Этим объясняется, что такие детали, при всём моём глубоком к ним уважении, не всегда могут оставаться в моей памяти.

– Я вас прекрасно понимаю и даже не думала сомневаться, что вы способны запомнить другие, куда более важные детали, – продолжала свою успокаивающую речь Лина и все еще не поднимала глаза, как будто разглядывая что-то на руках мистера Челленджворса. Джентльмен чуть сильнее сжал ее руку, чтобы обратить на себя внимание, и Лина тут же подняла голову и заулыбалась.

Конфетти становилось невыносимо много, и один из цветных кружочков попал Челленджворсу прямо в рот, когда тот попытался ответить. Круговорот начинал немного утомлять, и кавалер деликатно намекнул своей партнерше, что пожелал бы завершить танец. Та в свою очередь не казалась очень уставшей, но с не изменяющей ей мягкой вежливостью охотно согласилась.

– Знаете, мы оставили бедняжку Акилину одну. Мне нужно её проведать.

И бархатная леди плавно растворилась в калейдоскопе кружившихся пар.

Мистер Челленджворс был рад небольшой передышке, несмотря на то, что в обществе Лины ему было спокойно и приятно, как давно не было в обществе женщины. Он всё еще отгонял от себя мысли обзавестись пассией, но должен был признаться самому себе, что делать это становилось всё сложнее и сложнее. Мужчина огляделся вокруг: веселые парочки по-прежнему танцевали, но музыка стала намного тише, а конфетти уже не падало так беспощадно на головы собравшихся. Аптекарю пришла мысль пройтись по другим комнатам дома, и он обвел взглядом помещение в поисках мистера Роджерса, но тот как назло куда-то запропастился. Мистер Челленджворс долго колебался, не решаясь бесцеремонно расхаживать по этому дворцу без разрешения его хозяина, но любопытство и на редкость умиротворяющее состояние духа всё-таки победили. Он еще раз бросил взгляд на людей в зале и заметил, что пленительная Лина уже что-то шепчет розовощекой Акилине.

Аптекарь вышел из ярко освещенного зала и попал в коридор, который с непривычки испугал полумраком. Всё дышало роскошью в этом жилище, начиная с блестящего паркетного пола из бразильского ореха и заканчивая изысканными фазами, статуями и лепниной на потолке. Пораженный Челленджворс не сомневался, что многочисленные картины и одно из полотен во всю стену не могут быть простыми копиями. Впервые он серьёзно задумался, как же Роджерсу удалось сколотить такое баснословное состояние на торговле (тут мужчина не смог подавить громкий смешок) столь тривиальными товарами. «Или каждый житель нашего городка бежит каждую неделю за новой вставной челюстью и париком, или мне действительно нужно как следует приглядеться к этому типу».

Вдруг мистер Челленджворс увидел приоткрытую дверь в кабинет и, повинуясь инстинктивному желанию, быстро туда прошмыгнул. Его удивило, что музыка и громкие голоса заливающихся смехом людей тут же стихли, как будто стены были толщиной в несколько метров. На массивном дубовом столе приветливо горела небольшая лампа в малиновом абажуре, частично освещая просторную комнату. Он в первую очередь обратил внимание на обилие книг в красивых переплетах и с изумлением оценил богатство коллекции, хотя не был большим охотником до чтения ещё с юношеских лет. Кабинет был обставлен великолепно, но аптекарь всё равно чувствовал себя как-то некомфортно. «Холод!» – осенило его спустя мгновение. – Какой же здесь странный холод!» В разгоряченном от толпы гостей зале было так жарко, а здесь, судя по всему, не топили всю осень. Челленджворс еще раз огляделся вокруг и обнаружил в дальнем углу комнаты небольшое углубление, которое в его разыгравшемся воображении превратилось в пасть страшного чудища. В воздухе витало напряжение, и всё вокруг было пронизано какой-то неспокойной атмосферой. Может быть, этим объяснялись столь странные фантазии. Не без внутреннего напряжения мужчина подошел ещё поближе: он, конечно, не настолько погрузился в пучину страха, чтобы ждать встречи со сказочным драконом или с какой-нибудь мифической гидрой, но всё-таки ему было сейчас до такой степени неприятно, что левое плечо и веко чуть подёргивались. «Бог мой, да это же просто камин! Камин… Что я в самом деле?» В углу действительно находился живописный встроенный каменный камин, но он не согревал своим пламенем холодные стены, хотя чуть поодаль в большом количестве лежали одинокие дрова. В их маленьком городе такой дорогой предмет интерьера могли себе позволить лишь избранные (аптекарь не исключил, что такой роскошный камин был и вовсе только у одного Роджерса), поэтому был не в силах дальше бороться с искушением рассмотреть подлинный викторианский камин в деталях и включил верхний свет. Не прошло и десяти секунд, за которые мужчина успел восхититься блестящей отделкой, как в кабинет резко вошли.

– Мистер Челленджворс! – раздался непривычно нервный и грозный голос хозяина. – Прошу немедленно объяснить мне, что вы здесь делаете!