"Желаний своевольный рой". Эротическая литература на французском языке. XV-XXI вв.

Но скажи мне, д’Альзан, отчего люди не повинуются голосу разума? В этом случае они искали бы себе добродетельную подругу, они находили бы блаженство в том, чтобы заслужить ее любовь и самим любить ее. Разве это не печально — вкушать удовольствие в объятиях незнакомой женщины, не будучи уверен, что в это самое мгновение она не питает к тебе ненависти! Впрочем, как сказал поэт:

Nitimur in vetitum, semper cupimusque negata;
Sic interdictis imminet aeger aquis[55]

.

Я прекрасно понимаю, что не всякому дана возможность связать себя прочными узами… Это горе нашего времени, позор нашего общественного устройства… Друг мой, я счастлив, а ты станешь счастлив в самое ближайшее время, а вернее сказать, ты счастлив уже сейчас, а скоро две сестры составят блаженство двух друзей. Возблагодарим же Верховное существо и, дабы невинные наши наслаждения продлились, станем вести жизнь чистую и, главное, протянем нуждающимся руку помощи. […]

Восьмое письмо: от д’Альзана к де Тианжу

[Восторг в доме де Тианжа при известии о его возвращении; д’Альзан рассказывает другу о его поездке вместе с госпожой де Тианж и ее сестрой на бал к богачу Б***, где его преследовала заигрываниями и намеками на прошлое бывшая любовница Д***.]

По возвращении домой Аделаида уверила меня, что, не будь меня, в твое отсутствие ни за что не поехала бы на бал к Б***: по тону, каким она говорит об этих шумных собраниях, совершенно ясно, что они для нее нимало не занимательны.

Я вижусь с Урсулой три раз в неделю, и уважение мое к ней возрастает вместе с любовью. Скольких заблуждений сумел бы я избежать, когда бы имел счастье раньше сблизиться с госпожой де Тианж! Например, я не тяготился бы нынче злосчастной связью с Д***. Я не видел эту женщину с того самого дня, когда Аделаида впервые взяла меня с собой в монастырь и я узнал Урсулу. Б*** сегодня поведал мне, что она в ярости. Меня это бы очень мало тревожило: с теми непристойными женщинами, которые бросаются на шею мужчинам, а потом с тем же бесстыдством сами их бросают, церемонии излишни. Но что если госпожа де Тианж, что если моя Урсула узнают об этой связи… Я желаю этого избежать любой ценой. Я ведь знаю Д***: если ей станет известно, что я провожу те часы, какие раньше посвящал ей, в доме твоей жены, она начнет рассказывать самые глупые небылицы, заведет самые наглые речи… А поскольку на балу она видела достаточно и не замедлит догадаться о том, как обстоит дело, она способна опозорить меня, опорочить в глазах Аделаиды и Урсулы. Шлюха или оперная танцовщица не так опасны, как женщины подобного рода… Мой Бог! Что если моя обожаемая возлюбленная решит, что уже после того, как я поклялся принадлежать бессрочно и безраздельно только ей одной, я виделся с Д***!.. Быть может, ты объяснишь им… Впрочем, нет, не нужно, подождем еще. А вдруг все это пустые страхи, зачем же признаваться в грехах столь предосудительных?

Сегодня мы ужинаем у моего дядюшки, и госпожа де Тианж обещала приехать с Урсулой.

Меж тем я прочел твои замечания и, как ты того и желаешь, охотно отвечу. Больше того, я полагаю необходимым дать разъяснения к каждой статье своего устава: таким образом я предупрежу возражения, которые не замедлят прозвучать, если ты покажешь кому-нибудь этот план, и уточню суть тех статей, которые могут показаться удивительными или возмутительными.

IV. Ответы на возражения, какие может вызвать каждая из статей устава

Статья первая: Нынешние публичные дома и публичные женщины

Для начала довольно будет использовать старые публичные дома. В них, конечно, нельзя будет разместиться со всеми возможными удобствами; переустроить их станет возможным не прежде, чем у заведения появятся деньги. Между тем надобно будет полностью избавиться от прежних публичных девок. В новое же заведение девицы будут набраны так, как это предписано статьей шестой устава: они не будут иметь ничего общего с теми развратными и совершенно неисправимыми особами, которые взросли в грязи и к ней привыкли. Помимо всех прочих перечисленных выше преимуществ, партенионы хороши еще и определенным сходством с итальянскими Консерваториями, а именно домами, куда принимают женщин и девиц, которых в противном случае нищета толкнула бы к жизни распутной. Смотрите на сей счет конец статьи шестнадцатой.

Заставить всех, кто, в нарушение закона, предоставят кров публичным девкам, платить штраф в пятьсот ливров или даже больше, смотря по достатку провинившихся, есть мера самая действенная из всех возможных, особенно если доносчикам будут выплачивать обещанное вознаграждение и сохранят их имена в тайне.

Статья вторая: Содержанки