Желания для Серебряной рыбки

— Мммм, — "родственничек, объявился" — мысленно чертыхнулась Аня, похоже, в самом деле, увяжется, чтоб не молчать глупо, решила поддержать разговор. — Как сессия? Сдал?

— Нет еще, началась только.

— А я на «заочку» со следующего года.

— Тоже хорошо.

— Угу, на каникулах, какие планы?

— Не знаю, подработать, наверное, где-то надо…

Так за разговорами ни о чем быстро добрались до поликлиники. По коридорам сновали, путаясь под ногами дети, вокруг доносились визги и крики. Посещение таких заведений не вдохновляло и раздражало Олега, но в очереди стояли не долго, принимали строго по записи, да и в кабинете Анька не задержалась — не прошло и десяти минут, как вылетела недовольная.

— Все что ли? — удивился он.

Аня тоже удивилась, обнаружив его снова:

— Все. Ты еще здесь?

— Мммм, — ему казалось очевидным, что дождется, потому и замялся от такого вопроса, — ну, что сказали?

— Ничего не сказали! — эмоции девушки выдавали волну возмущения. — Даже не смотрели толком. На снимок отправили. Стоило тащиться?

— И куда на снимок? Сейчас?

— На рентген. Нет, не сейчас. Записаться надо. Потом опять сюда записаться. Бесят!

Аня шипела под нос ругательства. Направились в регистратуру. Там тоже народ.

— Слушай, ты, что ходишь за мной? Тебе не пора уже? — агрессия перешла и на него.

— Я не тороплюсь. На меня, то, что злишься? Я помочь хочу.

— Помочь хочет! Помощник! — хмыкнула, отвернулась, стояла с минуту молчала, потом резко обернулась, глядя в упор. — А, помоги-ка, помощник! Сделай снимок, найди ортопеда толкового. Массаж нам еще надо — курс по десять раз, каждый месяц. Вот это помощь, понимаешь? А от того, что ты таскаешься тут за мной, мне вообще ни хера не легче, — выговорилась, выпустила пар, прижала к себе Артемку, чмокнула, расплываясь в нежной улыбке.

Олегу не понравился выговор — не он виноват во всех ее бедах, но понимал, что просто попал под руку. Да и Аня уже устыдилась за свой срыв, а с другой стороны его никто не звал и нечего тут ходить на нервы действовать, однако попыталась оправдаться:

— Извини, настроения просто нет. Спасибо, что зашел и за подарок еще раз спасибо.

Когда она ему это все выговаривала, то совершенно не имела в виду, что действительно ждёт от него все, что им так необходимо на данный момент. Эмоции и отчаяние. Разве не понятно? Олег, видимо не понял. Он опять не мог себе объяснить и этот свой порыв: «Помощь нужна? Будет тебе помощь». С азартом начал пробивать информацию о детских врачах и буквально через неделю снова объявился:

— Я узнавал, есть хороший ортопед платный, очень рекомендуют его.

— Да? — Аня растерялась — быстро он, однако, «суетнулся». — И сколько стоит?

— Я уже договорился, в одиннадцать прием.

Взглянула на часы — половина девятого утра. Успевают, но как-то не верилось, что все так просто.

— Ладно, сейчас соберусь, — начала бессмысленно перекладывать задумчиво вещи, еще раз внимательно осмотрела парня. Тот, сунув руки в карманы, ждал. — Ты серьезно, не шутишь?

— А что, это могло бы быть смешно? В каком месте юмор?

— Не знаю. Олег, я же не на самом деле тебя просила врачей искать. Этим точно не ты должен заниматься.

— Да? А кто? Где тот, кто должен заниматься?

Повисла тишина. Затронутая проблема грозила скатиться к ненужным выяснениям отношений и упрекам, поспешил ускользнуть с неприятной темы:

— Ань, мне не сложно. Я же не делаю что-то невероятное. Ты же сама сказала — я твой брат, вот как брат и помогаю. У Лешки своих забот сейчас полно.

Слова возымели действие, успокоилась, принимая помощь.

Ортопед и в самом деле смотрел досконально — выкручивал ребенку ноги, что становилось страшно, не выломает ли их совсем. Артем возмущенно визжал, захлебываясь, закатываясь и тряся губой, однако из последних сил цеплялся за пальцы истязателя, в опаске упасть. Кто сказал, что он не держится? И ножками при этом перебирал, правда, как-то на цыпочках. Олег, попавший на обозрение этой экзекуции, пребывал в шоке. Врач, в последний раз крутанув мальчишку, вдруг бесцеремонно сунул ему крикуна в руки:

— Папа, забирайте ребенка, в коридоре одевайте, мама остается.

— Это не папа, — возмутилась Аня, доктор безразлично отмахнулся — ему не до тонкостей, кто кому кем приходился.

Олег в коридоре одевал Артема, словно занимался разминированием атомной бомбы. Руки тряслись и вспотели. Крики не прекращались, били по нервам и звенели в ушах. Вот на такую помощь он точно не подписывался. Пацан упирался и отказывался влезать в одежду. Откуда только столько силы бралось в этом заморыше. Кое-как нацепив, что смог, неуклюже схватил на руки:

— Ты что? Хватит орать! Пацан еще называется.

Пацан не стыдился и продолжал выдавать свои децибелы прямо Олегу в ухо, но хоть закатываться и трястись перестал, а то вид от этого создавался жутковатый, казалось либо задохнется прямо тут на глазах у всех, либо пена изо рта побежит. Такой опыт наглядно показал, что никаких детей в ближайшее время, однозначно, не хочется.