Желанная для Альф (СИ)

— Блядь! — шикаю, злюсь на себя и реакцию зверя на её аромат. Это даёт мне решимости к действию съебаться отсюда поскорее, потому что я не выдержу ни дня, зная, что она не со мной. Поднимаюсь по лестнице, застыв возле комнаты брата. Прислоняюсь к деревянной двери, и слышу, как льётся вода в душе, а девчонка что-то напевает, совсем не попадая в ноты. — Медведь на ухо наступил, — широко улыбаюсь я, слушая её «пение». Облокачиваюсь плечом и головой о дверь и прикрываю глаза. Я запомню её навсегда. Её запах, милое личико, голос — навеки въелись мне в душу. Руки никогда не забудут, как сжимали её податливую плоть, как она охотно прижималась к моей груди… — Блядь! — снова рычу, не в силах сдерживать себя. Сердце снова сжалось от тоски и боли. Словно вспышкой в мозгу возник её образ в душе. Она абсолютно голая! Капельки воды стекают по её обнажённому телу, будто ласковые ручейки бегут по весенней проталине в ещё заснеженном лесу, касаясь тонкой шеи, упругой груди и плоского живота. Вижу шрам на её ноге. Большой такой: от изящного бедра тонкой дорожкой спускается вниз до самого колена. Даже несмотря на этот, казалось бы, уродливый недостаток, она безумно красивая! Она — само совершенство! Её соски — словно пики гор, напряглись и сжались в милые горошинки. Неимоверное желание припасть к ним накрывает меня с головой. Что, блядь, со мной происходит?! Это что-то новенькое! Часто моргаю, а видение никак не проходит, и я вижу, как Анна теперь проводит своими ладошками по предплечьям, размыливая густую тёплую пену геля, растягивая белую воздушную субстанцию по светлой коже. Проводит руками по шее, задрав голову вверх, и медленно направляется к груди, чуть сжимая её в своих ладошках. Тяжело выдыхаю. По-моему, я вообще не дышал всё это время! Твою мать! Чуть не кончил, будто порнушку посмотрел! Только осознал, что сдавливаю в кулаке свой член, надрывно дёргая и поглаживая его. Я, сука, просто конченый маньяк! Громко рыкаю от злости и бегу в свою комнату, чтобы срочно снять всё напряжение и передёрнуть хотя бы в прохладном душе, а не под дверью своего брата, воображая себе его истинную.

Оргазм в ванной совсем не привёл к долгожданному облегчению и связности разума сознания. Я всё ещё безмерно зол, и от одной мысли об Анне, меня прошибает холодный пот и спазм боли неудовлетворения. Открываю шкаф, натягиваю штаны и кидаю своё тряпье в широкую спортивную сумку. Не могу придумать, что делать дальше. Как будто у меня нет этого «дальше». Нет без неё! Одна пустота и темнота. Плохо! Надо срочно к Айве, только чтобы её Ирка меня не видела, а то снова будет кидаться мне на шею. Фу, бля! Противно только от одной мысли об этом. Выбегаю из комнаты и слышу, что Анютка уже подходит к двери, собираясь выходить. Пулей лечу вниз, кидаю сумку в тёмный коридор и прячусь на кухне за дверью, где нет света.

— Ки-ир!? — зовёт она моего брата, спускаясь по лестнице. Закрываю глаза. Мне сколько, блядь? Пять? Какого хера прячусь за углом? Чтобы не моя истинная не видела меня! Боюсь, что не сдержусь! Нарушу все законы клана и дёрну её, да простят меня предки, Господь и брат. И плевать, что будет потом! Который раз задаюсь вопросом, почему меня тянет к ней? Почему после метки Кира мой зверь никак не успокоится? Да и глупо спихивать всё на зверя, меня самого будто гвоздями приковало к этой сладкой девке. Всё в ней меня привлекает: голос, внешность, фигура, абсолютно всё! Наблюдаю за ней из-за угла, как озабоченный малолетка! Про себя чертыхаюсь, заметив свою футболку, которая выпала из сумки, а сейчас валяется рядом с лестницей. А девчонка поднимает её и нюхает? Может, думает, что она Кира? У людей не такой хороший нюх, как у нас. Но ей приятен его запах. И мой, раз она нюхает мою футболку, улыбаясь. А теперь она морщится и скидывает с себя полотенце. Я в шоке от её нелогичности и её наготы. Тяжело и громко сглатываю вязкую слюну, которой стало слишком много во рту. Член пульсирует, будто и не кончил ещё пять минут назад, а яйца болезненно сжались от потребности снова отстреляться. Боль стала разливаться по всему телу, требуя удовлетворения. Готов застонать в голос, но чудом сдерживаю себя. Анна надевает мою футболку и направляется сюда! До скрежета сжимаю зубы и до боли в пальцах кулаки, и вжимаюсь в стену сильнее, стараясь быть прозрачным, когда она заходит внутрь комнаты. Пытаюсь дышать через рот, боясь, что от её запаха сорвёт крышу. Зря! Твою мать, дебил! Теперь её аромат у меня на языке, в лёгких и в крови. Будто вкусил её всю. Конец, бля! Кир, прости!

* * *

Анна