Желанная для диктатора (СИ)

Громов созвал свою группировку не для веселья, а в качестве охраны. Невозмутимо ляпнув будущей теще, что в голову сбрело. Он вообще относится к ее нападкам с иронией. Ведь я-то знаю, с какими людьми Артём ежедневно ведет переговоры. А эти манерные недовольства для него — ерунда абсолютная. Но мама думает, что сможет приструнить дерзкого зятя.

— Тоже уголовники! — выкрикивает вердикт.

Хуже…

— Нам пора. Где Аришка? — отвечаю.

— Вон, бегает на улице среди этого сброда. И как вообще можно было влюбиться в такого мужчину? А вот в Урюпинске тебя ждал Аскольд. Из приличной семьи, научный кандидат, между прочим…

— Любят не за что-то. И выйти замуж по расчету я бы не смогла. Мне жаль, что мы с тобой так долго не общались.

— Забудем.

Кидаюсь к маме на шею. Она никогда не отличалась особыми чувствами. Мама человек искусства, творчества. Всю молодость порхала мотыльком, спихнув меня на бабушку. Именно поэтому я не хотела такого же детства для Аришки и не отправила ее к матери, а лично воспитывала. Как бы сложно мне ни приходилось.

— Пора, Ника.

— Ты выходи, а мне нужно время настроиться.

Мама кивает и шагает вон. Я глубоко дышу и медленней следую за ней. У двери на первом этаже замираю. Краснею от жара, растекающегося по всему телу. Сердце колотится бешено, словно собираюсь прыгнуть с высокой скалы в пропасть. Приятную проспать души Громова.

Слышу командирский бас Артёма:

— О… Магдалена Петровна, а вы, как всегда, без настроения?

— Будешь тут в настроении.

— Ну так давайте я вас обрадую. — Я приоткрываю дверь и выглядываю в щель. Громов спускает с рук Аришку и сверху вниз смотрит на мою мать. — Арина сказала, что очень рада встрече с родной бабушкой и хотела бы видеть ее чаще.

— Я тоже счастлива. Мои двери всегда открыты для нее, Ники и… тебя, зятек.

— У меня нет времени мотаться каждую неделю к вам в гости. Сечете? И я не привык отказывать дочери.

— А я при чем?

— Я говорю, собирайте чемоданы из своего Урюпинска. Вы переезжаете сюда, моя не понимающая намеков теща!

Ой-ой, сейчас начнется Армагеддон, если я не вмешаюсь! Хотя противиться Громову бесполезно. Все равно будет так, как он скажет. Но отложим это на потом, не в день нашей росписи.

Забываю о тревоге, делаю шаг вперед и тут же встречаюсь с пронзительным взглядом Артёма. Он застывает, я застываю. Не слышу собственного дыхания. По телу мурашки, в коленках дрожь.

— Фортуна…

Громов идет мне навстречу, я вижу, как у непробиваемого лидера краснеют кончики ушей от волнения. Он тоже женится в первый раз, и для нас это событие очень значимо. Громов обхватывает меня за талию и упирается лбом в мой лоб.

— Самой счастливой будешь. Больше никто не посмеет тебя обидеть. — Его шепот звучит только для нас двоих. Я всхлипываю от умиления. — Никто не посмеет обидеть, кроме меня…

— Громов! Ты не умеешь шутить абсолютно!

И смешно только Артёму, естественно.

Он подводит меня к машине. Внедорожник без украшений и полностью тонирован. Громов не согласился нацепить даже ленты на капот из соображений конфиденциальности.

В этом авто поедем только мы вдвоем. Мама, Аришка и Панкрат в другой за нами. Остальные в конце колонной. Артём заводит мотор и выруливает на проезжую часть. Я снова любуюсь его красочными от татуировок руками, пальцами. Уже скоро на безымянном будет светится кольцо.

А я официально стану женой самого грозного авторитетного лидера. За стенами его особняка — в доме же он заботливый отец и страстный муж.

Единственный момент, который меня гложет, остается открытым, и сейчас совершенно не время… Мы сворачиваем с перекрестка прямиком к ЗАГСу. Я нервно перебираю кружева на подоле. Я должна знать, как погиб наемник, отчасти это произошло по моей вине тоже.

— Артем, — начинаю мямлить неуверенно, — ты пристрелил Касыма или задушил?

Громов скалится. Он откровенно сердится от упоминания о Касыме и ревнует. Стучит пальцами по рулю:

— А с чего ты решила, что я его убил? Разве был такой разговор?

— Но ты сказал, что ему теперь гораздо лучше, чем у тебя на службе…

— То есть быть участником моего ОПГ хуже смерти? — Цыкает мой повелительный Громов. — Знаешь, сколько денег они за это получают?

— Тогда что с ним случилось?

— Я оставил бойца в лесу дожидаться подмоги. Его увезли в больницу, а когда Касым очнулся, я его выгнал. Просто, блядь, выгнал! Хотя следовало убить. Такое не прощают. И я поступлю так обязательно! Голыми руками ему сломаю хребет, если еще раз увижу Касыма рядом с тобой! Потом не обижайтесь!

Попискиваю и радостно цепляюсь пальцами в рукав пиджака Громова.

— Ты не монстр, Артёмочка! Я знала, верила в это!

— Монстр. И я тебя предупредил. Приехали.

Громов галантно распахивает дверцу и подает мне руку. Я вижу рядом подоспевшее авто с мамой и Ариной. Дочка сегодня наряжена, она счастлива за нас безгранично. Громов не может пока записать ее в документы на себя. Сделает это попозже, когда Арина немного подрастет. Мы определили дочь в частный лицей, она делает большие успехи, но появляется в здании только в сопровождении двух наемников.