Желанная распутница

Нет, он с трудом сохранял самообладание и запрещал себе срывать с нее фартук. Ему было непонятно, почему он постоянно ее хочет. Казалось, у нее были те же желания.

— И вообще, где ты был? — спросила она и принялась расстегивать его рубашку. — Мы только вернулись, и ты сразу уехал.

— Потому что, когда мы остаемся одни, я могу думать только о сексе с тобой! — прорычал он, стягивая рубашку и швыряя ее на пол. — Мне надо было поработать.

Она замерла:

— Стерлинг?

Лукас шагнул назад:

— Да. Я ходил в бар, в котором работала твоя мать, когда она забеременела тобой.

— Он все еще работает? — спросила она. — Я не бываю в том районе, поэтому никогда не задумывалась об этом.

— Это не лучший район, — согласился он. — Но бармен вспомнил твою мать.

Пейсли спрыгнула со стола и округлила глаза:

— Что он сказал?

— Был один богатый человек, который всегда слонялся около нее, но он не знает его имени.

Пейсли поджала губы и посмотрела на пол, размышляя.

— Я думала, все знают, кто такой Стерлинг.

Лукас шагнул к ней и развязал тесемки фартука у нее на шее и талии.

— Может быть, он знает Стерлинга, но это было давно. Люди меняются.

Фартук упал на пол между ними. Пейсли широко раскрыла глаза.

— Ты не голоден? — спросила она.

— Я голоден.

Лукас поцеловал ее в губы, провел ладонью по спине и прижал к себе, вынося Пейсли из кухни. Она обхватила его ногами, и каблук одной туфли впился ему в ягодицу. Ему было все равно. Он страстно хотел эту женщину и не собирался ждать ни секунды.

Когда он вошел в спальню, Пейсли сбросила туфли, запустила пальцы в его волосы и простонала.

— Подожди, — прервав поцелуй, выдохнула она. — Я не хочу быть просто еще одной женщиной, которую ты привел сюда.

Лукас прижал кончик пальца к ее губам:

— Я никогда не приводил женщин в свою спальню.

Казалось, Пейсли успокоилась, опустила веки и облизнулась.

Все, что делала эта женщина, сводило его с ума. В его жизни она всегда занимала особенное место, но он все равно не понимал, почему так сильно скучает по ней.

Раньше они были такими молодыми и неопытными…

Сейчас он трезво смотрит на жизнь и знает, что больше никогда не влюбится.

Они женаты три дня, но так и не могут насытиться друг другом.

Лукас быстро разделся. Они больше не говорили о ребенке, но Лукас знал: он убедит Пейсли поступить так, как нужно ему.

Она уставилась на него карими глазами. Интересно, как она посмотрит на него, когда узнает истинную причину его желания жениться на ней.

Он запретил себе чувствовать вину.

Прямо сейчас важно только то, что его жена раздета и стоит рядом. Он обнял ее за талию и уложил на кровать. Она рассмеялась и посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

Лукас уперся коленом в кровать у ее бедра и провел ладонью вверх по ее ноге, плоскому животу и по груди. Не сводя с нее глаз, он устроился у нее между ног, резко вошел в нее и услышал протяжный и чувственный стон.

И как, черт побери, ему теперь думать о работе? Он хотел все время лежать с ней в постели и забыть о своих обязанностях.

Когда она открыла глаза и уставилась на него, Лукас наклонился и поцеловал ее в губы. Он не мог смотреть ей прямо в глаза, не сейчас. Он был смущен, возвращался мыслями в прошлое и забывал, что однажды Пейсли его предала. Если он позволит себе увлечься, они в конце концов оба пострадают.

Месть. Только об этом он должен думать.

И страсть.

К счастью, сейчас ее глаза закрыты. Она выгнула спину и обхватила ногами его торс. И вонзила ноготки ему в плечи. Потом она снова чувственно простонала, а Лукас, стиснув зубы, содрогнулся и последовал за ней, впадая в эйфорию.

Обняв ее лицо руками, он уткнулся носом в изгиб ее шеи и стал ждать, когда они оба успокоятся. Потом перевернулся на бок, увлекая Пейсли за собой, и задался вопросом, что сделает, когда она потребует развода.

Потому что он не хотел отпускать ее снова.

Глава 7

— Нам нужны доказательства, — заявил Лукас, ставя тарелки в посудомоечную машину. Пейсли положила ноги на кухонный стул, который он освободил несколько минут назад. Она пила вино и восхищалась прекрасной фигурой своего мужа. Спортивные штаны низко спущены на его узких бедрах, а волосы были взъерошены после занятий любовью.

Он был самым сексуальным объектом, который она когда‑либо видела. Полуголый мужчина прибирается на кухне. Хорошо бы поместить его фото на календарь. Его наверняка сразу раскупят. Она бы развесила его фото в каждой комнате.

— Пейсли?

Она моргнула и поставила бокал на стол.

— Слушаю.

Он поднял брови:

— Ты таращишься на меня, и я чувствую себя куском мяса.

— Ну, этот брак — твоя идея. И, судя по тому, как ты разгуливаешь передо мной, тебе нравится, когда я на тебя таращусь.

Он оглядел ее с головы до ног. На Пейсли была его рубашка. Они вернулись на кухню и съели холодный ужин. Хотя Пейсли не жаловалась на голод. Лукас пришел домой с информацией о ее матери. По крайней мере, у них появилась отправная точка, и Пейсли отчаянно цеплялась за надежду, которую подарил ей Лукас.