Желанное согласие

Эти воспоминания были одновременно возбуждающими и волнующими. Женщина, чьи чувства так долго подавлялись амбициями и честолюбием, просыпалась и жаждала неизведанных ощущений, в которых так долго себе отказывала. Но почему мужчиной, который пробудил в ней эти чувства, должен был оказаться именно Грант Эндрюс? Он был местной знаменитостью в телебизнесе, который весь был пропитан сплетнями, но хуже того человеком, с которым ей предстояло заключить очень важный контракт. Любые личные отношения между ними таили в себе весьма реальную угрозу того, что многие назовут их конфликтом интересов или деловой необходимостью.

Несмотря на это, Келли гадала, сдержит ли Грант свое обещание показать ей на уик-энд город. Была уже середина дня пятницы, а он все еще не звонил. Возможно, он тоже пересмотрел всю ситуацию и передумал.

Она сидела за столом и пыталась сконцентрироваться на осеннем расписании программ, когда дверь офиса открылась и вошла Джени, покрасневшая от волнения. В руках она держала букет из темно-голубых ирисов.

— Мисс Патрик, это только что принесла для вас, потрясающе, правда?

Келли, которой до смерти надоели красные розы на длинных стеблях, которые она постоянно получала от своих лишенных воображения поклонников, согласилась:

— Они прелестны, а карточка есть?

Джени подала ей небольшой белый конверт, положила цветы на угол стола и ждала, когда Келли прочтет записку.

На листке бумаги решительным мужским почерком было написано: "Это очень подойдет к вашим глазам, золотко. До субботы". Он подписался: "Мистер Эндрюс", пародируя ее субботнее предписание сохранять формальное обращение друг к другу.

— От кого они, мисс Патрик? — спросила Джени, не в силах больше сдерживать свое любопытство.

Келли улыбнулась девушке, но не собиралась удовлетворять ее любопытство. Иначе слухи разнеслись бы по зданию еще до окончания рабочего дня.

— От одного друга, — сказала она равнодушным тоном.

— Вот это друг, — пробормотала Джени, даже не пытаясь скрыть своего разочарования из-за скрытности босса.

Через несколько минут зазвонил телефон. Когда Келли подняла трубку, она сразу узнала низкий многозначительный голос на другом конце провода.

— Привет, леди-босс. Вы получили мой подарок?

— Да, и они очаровательны, — сказала Келли, уже поддаваясь магии этого голоса.

— Наше свидание состоится?

— Если вы не возражаете против роли гида, я буду очень рада, — ответила она искренне, — но мне придется потратить какое-то время завтра на осмотр квартир.

— Хорошо, я помогу. На какое время у вас назначена первая встреча?

— На девять часов, но вам вовсе не нужно идти со мной. Вам будет страшно скучно. Может быть, мы лучше встретимся где-нибудь позднее?

— Нет. Я специалист по стенным шкафам и видам из окна. Я не перенесу, если у вас не будет ни того ни другого.

Келли рассмеялась серьезности его тона.

— Я понимаю вашу заботу о видах из окна, но шкафы?

— Стенные шкафы, любовь моя, очень важны, — наставительно произнес он и добавил с деланной печалью: — Увы, я пришел к этому заключению слишком поздно, я снял квартиру, не проверив есть ли в ней шкафы, и обнаружил потом, к своему ужасу, всего один, в который помещалось два костюма, четыре рубашки и зонтик, и то если поднажать. Шесть месяцев я вешал остальные вещи на стойку душа, складывал простыни и полотенца в углу спальни, а пылесос держал под обеденным столом в надежде, что посетители примут его за образец авангардного искусства. После этого я поклялся никогда не снимать квартиру без полного набора стенных шкафов: шкаф-комната, шкаф для белья и шкаф для хозяйственных принадлежностей.

— Я все поняла, — сказала она, — возможно, мне действительно будет нужен ваш совет.

— В таком случае я заеду за вами в отель в восемь тридцать.

— Отлично, до встречи.

— До свидания, леди-босс, — ласково попрощался он.

Несмотря на ее сомнения относительно целесообразности более тесного знакомства с Грантом и ядовитые стрелы, которые время от времени пролетали во время их беседы, в его голосе ей слышалась нежность, короткие вспышки чувственности и юмора, которые не покидали Келли до конца дня и вечером. К субботнему утру она уже мечтала увидеть его снова.

Едва рассвело, как она была уже на ногах. Все чувства обострены и напряжены в ожидании предстоящего дня. В джинсовой юбке с разрезом, который открывал ее точеные икры, коттоновой трикотажной кофточке, свободно облегающей грудь, и сандалиях, которые, она надеялась, позволят ей не отставать от Гранта с его быстрой походкой, она выглядела нарочито модно и гораздо женственнее, чем в офисе.