Железная ярость

В этой мясорубке непрестанно раздавались боевые кличи Кхатира, и его усиленные воксом призывы звонко отдавались от далеких стен. Наручные огнеметы разгоняли тьму, играя алыми отблесками на его черных наплечниках. Железный Отец сражался в тандеме с Раутом и сержантом-ветераном клава Прим Иманолом. Даже демоны, преисполненные презрения к живым, в ужасе старались убраться от них подальше. Когда же твари наконец решались атаковать, Раут сметал их широкими взмахами своего блестящего силового меча. Лезвие сверкало подобно льду на бархате, пылающее голубым сиянием разрушительной энергии.

Но даже этот свет мерк на фоне великолепия Телака и трех его аколитов. Четыре библиария держались в стороне от основной ударной группы, растянувшись по всей ширине громадного туннеля. Яркое белое пламя неистовствовало на их темно-синих доспехах, адски горячее и в то же время ледяное, словно пустота космоса. Псайкеры были подобны огненным столпам в ночи, вокруг которых собиралась потусторонняя энергия, как пыль собирается на орбите зарождающейся звезды.

Демоны прекрасно знали, насколько опасны для них библиарии. Из всех воинов клавов лишь Телак и его братья контролировали саму субстанцию, что давала этим тварям жизнь. Они могли повелевать потусторонними материями, что лежат в основе реального мира. Они чувствовали потаенные волнения эфира, волнения, предвещавшие грядущие ураганы магии варпа. Они могли сами создавать и направлять потоки разрушительной энергии. Вокруг себя они чувствовали души живых и умерших, что сияли для них столь же ярко, как точки на экране радара.

И Телак был лучшим среди них. Его способности были самыми отточенными, самыми искусными, самыми смертоносными. Разум его странствовал по планам варпа со спокойной уверенностью, подчиняя себе темную энергию и направляя ее, ревущую и бушующую, в реальный мир. Шествуя по туннелю, он не раз выпускал на волю ледяное пламя, защищая своих братьев от хищнических нападок орды демонов и отбрасывая нечестивых тварей обратно к их последнему рубежу. Он был великолепен, он был непоколебим — чистейший светоч посреди мерзкого поля брани, где властвовали страх и кошмары.

И теперь врата возвышались перед ним, огромные и опороченные. Телак видел множество следов истерзанных душ на металле и камне. Он слышал их крики, запертых в самом фундаменте улья, обреченных на вечное заключение в основании огромных шпилей Капитолия.

Он видел открытые створки, богато украшенные бронзой и железом. Он видел портал, через который до сих пор потоком истекали кошмары. Он видел древние письмена на массивной перемычке — Tunis Capitolis, Shardenus Primus Exultans[8] — и нечестивые символы, намалеванные поверх гравировки.

За вратами Телак уже мог видеть начало Великой Лестницы — огромного прохода, ведущего вверх, в башни улья. Библиарий ощущал тепло, идущее оттуда, словно от углей, оставшихся после огромного, много дней бушевавшего пожара.

Телак ощущал и видел все это намного острее даже своих братьев-кодициев, и горькая слабость, подобно вирусу в крови, снедала его. Виски пульсировали от тех усилий, что он прикладывал для поддержания психощита вокруг себя. Кровь сочилась из рук, призывавших и направлявших дьявольское пламя варпа, и изо рта под тяжелым синим шлемом. Мышцы напряглись до предела, а глаза застилали слезы.

Но теперь цель была уже близка. Гибельный штурм транзитных туннелей подошел к своему завершению, и сейчас оставалось лишь завладеть вратами.

Телак на мгновение склонил голову, собираясь с силами. Крики и смех демонов утихли, отойдя на второй план. Библиарий позволил потокам варпа войти в него и наполнить его разум. Энергия стремительной волной поднималась в нем, подобно темной воде во время прилива.

«Машины на такое не способны».

Слова возникли сами, всплыли из глубин памяти. Библиарий выбросил их из головы.

«Дланью Бессмертного Императора, Владыки Человечества…»

Телак благоговейно повторял эти слова, концентрируя внутри себя все больше варп-энергии. Он знал, что демоны почувствуют это. Очень скоро они нападут, не обращая внимания на его защиту.

«Ну и пусть. Такая неосмотрительность лишь приблизит их конец».

Он открыл глаза, и мир чувств снова окружил его. Частота сердцебиения резко подскочила. Активировались мириады систем его психически заряженного доспеха. Дыхание стало глубже. Эфир пульсировал внутри него, ревел и пытался вырваться из оков, в какие его заключил библиарий.

«Даруй мне силу того, что есть погибель для слабых. Даруй мне силу того, что наш злейший враг зовет домом».

Энергия варпа стала буквально сочиться из пальцев Телака. Подобно жемчужинам, капли ее стекали с перчаток, разбиваясь о пол и вспыхивая ведьмовским светом. Столь колоссальную мощь трудно было сдерживать, даже при том, что она еще не достигла своего пика.

«Даруй мне силу, что есть истина и наследие человечества, его судьба, его зов, его по рождению право властвовать».