Железная королева

Я возмущенно вскочила с дивана.

– Вовсе не так!

Грималкин тут же переместился на нагретое мной местечко и свернулся клубком.

– Я просто не хочу, чтобы он оставался со мной вынужденно!

– Ну, ты и дурища! – Пак покачал головой, а я лишь рот разинула. – Принцесса, Ясень никогда не стал бы клясться, если бы не собирался остаться с тобой в любом случае. Даже если бы он ничего не сказал вслух, думаешь, ты могла бы его не пустить? – Он ухмыльнулся. – Я же знаю, что меня ты не остановишь – я пойду с тобой, нравится тебе это или нет, так что незачем сверкать глазами. Но, конечно, не сдерживайся… – Он махнул в сторону двери. – Пойди отыщи снежного мальчика и освободи его от глупого обещания. Больше ты его не увидишь, точно. В сущности, к этому и сводится освобождение фейри – значит, больше ты его не хочешь рядом.

Я сдалась.

– Я просто… я только… Я не могу смотреть, как кто-то из вас погибает, – прошептала я. Так себе оправдание, прямо скажем.

Пак фыркнул.

– Постарайся, Меган. Пожалуйста, доверься хоть немного? – Он скрестил руки и раздраженно посмотрел на меня. – Ты нас списала, даже не испытав. И меня, и снежного мальчика. Я давно живу на этом свете и пока что собираюсь задержаться.

– Не думала, что все произойдет так скоро. – Я было села опять на диван, но тут же вскочила, потому что Грималкин недовольно зашипел. – Нет, я, конечно, знала, что раньше или позже мне придется встретиться с фальшивым королем… Но я надеялась, что у меня будет больше времени на подготовку.

Я передвинулась подальше от кота и пристроилась на диванный подлокотник.

– Все это время у меня такое ощущение, что я просто слепо барахтаюсь наугад, что мне случайно везет. Но когда-нибудь везение закончится…

– Пока что у нас получалось, принцесса. – Пак приблизился и обнял меня за плечи. Я не возмутилась. Устала злиться. Хотела снова обрести лучшего друга.

Из кухни доносился топот снующих туда-сюда брауни. По комнате поплыл аромат свежевыпеченного хлеба, горячий и успокаивающий.

Неужели наш последний ужин?

«Верно, Меган, уныние – это то, что надо».

– Ты прав, – сказала я. – Иного выхода нет. Если мне хочется пожить нормальной жизнью, придется встретиться с лжекоролем, иначе он никогда не оставит меня в покое.

Я со вздохом встала, подошла к окну и задумчиво посмотрела в темнеющее небо.

– Просто… в этот раз все как-то по-другому. – Собственное отражение взглянуло на меня сквозь стекло. – Теперь мне есть что терять. Тебя, и Ясеня, и Небывалое, мою семью, отца… – Я замолчала и уткнулась лбом в стекло. – Отец! Как мне быть с папой?

Из коридора постучали, и я зажмурилась. Что ж, самое время.

– Давно ты там стоишь, пап?

– Примерно с тех пор, как ты стала говорить о везении. – Пол вошел в комнату и присел за пианино.

Я наблюдала за его отражением в оконном стекле.

– Ты уходишь, да? – тихо спросил он.

Пак поднялся и деликатно вышел вон, оставляя нас наедине… с мурлычущим Грималкиным. Я нерешительно кивнула и отвернулась от окна к отцу.

– Не хочу тебя оставлять! Если бы только можно было не уходить…

Пол сосредоточенно хмурился, как бы силясь понять, потом кивнул. Взгляд его оставался по-прежнему ясным.

– Это… важно? – спросил он.

– Угу.

– Ты вернешься?

В горле у меня застыл комок. Я сглотнула, сделала глубокий вдох.

– Надеюсь.

– Меган. – Папа мучительно подбирал слова. – Я знаю… я многого не понимаю. Знаю, что ты… больше, чем я когда-нибудь буду способен понять. И я вроде бы твой отец… Но ты способна справиться самостоятельно. Поэтому иди. – Он улыбнулся, и от глаз побежали морщинки. – Не прощайся и не переживай за меня. Делай что должно. Я подожду твоего возвращения.

– Спасибо, пап, – улыбнулась я.

Он кивнул, потом взгляд его снова остекленел, как будто эта беседа исчерпала весь запас его здравомыслия. Он потянул носом воздух и спросил с детской радостью:

– Ужинать?

Я кивнула, чувствуя себя довольно нелепо.

– Ага. Давай ты пока что пойдешь к себе в комнату, а я тебя позову, когда сядем за стол? Ты поработай над песней, ладно?

– Хорошо. – Он весело поднялся и, уже выходя в коридор, объявил через плечо, едва ли не светясь от гордости: – Она почти готова, да! Это песня для моей дочки, но завтра я сыграю ее для тебя, ладно?

– Ладно, – прошептала я, и он ушел.

Комната наполнилась тишиной, лишь часы негромко тикали на стене, да из кухни доносились шорохи. Я вернулась к дивану и села рядом с Грималкиным, не понимая, как быть дальше. Конечно, следовало отыскать Ясеня и извиниться или, по меньшей мере, объяснить, почему не хотела брать его с собой.

Мне было не по себе, я понимала, что он на меня злится. А ведь я всего лишь хотела уберечь его от новой боли; откуда мне было знать, что освободить фейри от данного им обещания – значит не доверять?

– Ты так волнуешься о нем, – проговорил Грималкин в тишине. – Почему бы тебе не попросить его стать твоим рыцарем?

Я моргнула.

– Что?

Кошачьи глаза распахнулись – золотые, с вертикальными зрачками, удивленно-насмешливые.