Железная коза

Хозяин помещения уважал искусства, особенно искусство допроса, которое должно принадлежать народу. Лишним подтверждением этому выводу служили волшебные пытошные приспособления, сваленные беспорядочно в углу. Волшебная дудочка: в отверстиях дудочки зажимаются пальцы, и жертва пляшет от боли, не может остановиться. Ковер-самолет: ноги пытаемого привязываются ко вбитым в землю кольям, руки — к ковру, ковер взмывает, диапазон натяжения гораздо шире, чем у дыбы. Скатерть-самобранка: много соленой еды, и ни глотка воды. Сапоги-скороходы: сжимают ногу допрашиваемого с такой силой, что тот готов по потолку бегать. Ну а способы применения такой штуковины, как меч — сто голов с плеч, наверное, разжевывать не требуется.

— Друг мой, отметьте, это явно существо женского пола, вероятно не девица, возраст где-то между шестнадцатью и двадцатью, — сообщил в сторону развалившийся в роскошном гамбусовском кресле и вытянувший ноги на решетку камина господин в клетчатом кепи, твидовом пиджаке и клетчатых бриджах. Его можно было сравнить с импортным термосом. Сразу не поймешь — дорогая вещица или ширпотреб. И если не попробуешь, никогда не узнаешь, что внутри: чай или коньяк. Его за своего принимали и демократы, и тоталитаристы, дураки и ворье изобилуют по обе стороны баррикад.

— Гениально, уважаемый мистер Шварк Хлопс, — откликнулся господин, весьма похожий на актера Виталия Соломина. — Но как вы догадались? Носи вас земля вечно.

— Элементарно, Хватсон. Пусть объект слегка и замотан в покрывало, но все же не настолько, чтобы скрыть так называемые вторичные половые признаки. Далее. Поскольку такие покрывала есть только в «тринадцатке», а я этой ночью проходил мимо камеры и имел удовольствие слышать из-за двери определенные звуки, я имею все основания сомневаться в девичестве этой дамы. Кстати, когда-нибудь я напишу монографию об основных способах потери девственности девушками. — Клетчатый почесал подмышкой. Наблюдательный, как пост.

— Конгениально. Ну а как вы угадали возраст? Или вам открыта «Книга дыхания»?

— Хватсон, я же вас учил не смотреть, а видеть. Неужели вы не обратили внимание, что у дамочки не накрашены губы? А это значит, что она вообще не пользуется косметикой. И поэтому к возрасту «на взгляд» не следует приплюсовывать срок за мошенничество в особо крупных размерах.

И Хлопс затих насладиться произведенным эффектом, довольный, как самовар. Это был весьма одаренный сыскарь старой школы, не попавший в андроповскую чистку. Лет ему было тридцать восемь, и к этому возрасту он не растерял приобретенные на семнадцатом году представления, будто наряду с личностным бессознательным существуют более глубокие слои «коллективного бессознательного», где в виде архетипов хранится древнейший опыт человечества, обеспечивающий априорную готовность к восприятию и осмыслению мира.

Умный, как участковый, Шварк Хлопс любил на эту тему поспорить, но побеждал не всегда, так как в детстве сбежал из секции бокса после первого занятия. Впрочем, несмотря на столь общительный характер, мистер Хлопс за прошедшие годы не только сохранил все свои зубы, но и даже преумножил их количество.

Лишь мистер Хватсон закончил черновую запись услышанного, Хлопс продолжил.

— Друг мой, я вас удивлю еще больше, сообщив, что перед нами не кто иной, как наша домохозяйка миссис Матсон, которая пришла требовать квартплату за последние пять месяцев, а мы, естественно, сварганим дело и упекем хозяюшку лет эдак на двадцать. Ха-ха-ха! Не надо записывать!!! — клетчатый со вкусом поскреб затылок.

— Вообще-то, — решила вписаться в разговор луноликая Озноба, вдова по-крупному, — мое имя — Озноба Козан-Остра. До убьет бог охоты, лишних муравьев в ваших черепных коробках.

Возникла немая сцена на три секунды: Городничий посередине в виде столба, с распростертыми руками и закинутою назад головою. По правую сторону его жена и дочь с устремившимся к нему движением всего тела; за ними почтмейстер, превратившийся в вопросительный знак…

Ой, стоп, последние строчки не читайте, они не отсюда: ошибка наборщика. Просто возникла немая сцена. Но старый опытный зубр Хлопс быстро сориентировался. Он вскочил с места и возбужденно затараторил, почесывая то кончик носа, то плечо, то подбородок:

— С этими женщинами вечно попадешь впросак. Любой суперинтеллект, любая дедукция и индукция перед ними бессильны. Помните, Хватсон, миссис Пиги? Когда она тайком листала мой паспорт, оказалось, лишь проверяла, холост ли. — Тут мистер Шварк постарался незаметно подменить папку, в которую подглядывал с начала допроса и мимоходом почесал на груди, запустив пятерню под пиджак. — Ну конечно, это никакая не миссис Матсон, эту девушку задержали вчера голой на базаре. Утверждает, будто она — княгиня праславянского городища Мутотеньск-Берендейский. Что? Вы, дорогой друг Хватсон, собираетесь спросить, как я догадался? Ну, это настолько элементарно, что и бобру понятно.