Железная леди

– Абсолютно! В Англо-индийском клубе у нас с ним состоялся весьма неприятный разговор. Похоже, мое появление прервало крайне важную карточную игру. Моран – сильный и умный человек, Уотсон, который полностью посвятил себя злодеяниям. Вся его жизнь стала игрой, тигровой охотой, а тигр – самый сильный хищник. Думаю, я мог бы преподать ему пару уроков в этой игре. И разумеется, он уже знает, что, если попробует тронуть хоть волосок на вашей голове, ему придется ответить сразу за все свои преступления, чего он совсем не желает.

– Вы действительно выгнали его из его клуба с помощью кнута, Холмс?

Обычно меланхоличное лицо моего друга озарилось редкой радостью:

– Стены клуба увешаны самыми разными видами экзотического оружия, какие только можно представить, и множеством чучел экзотических животных – жертв этого оружия. Мне под руку попался аргентинский хлыст для быков – вернее, он находился на уровне моего плеча, когда Моран попытался удивить меня револьвером. – Холмс сжал кулаки, с которых еще не сошли отметины, оставшиеся после того как несколько дней назад на сыщика напал с ножом Джозеф. – Видите, как преступления богаты параллелями, Уотсон? На руке Морана теперь почти такой же порез, как у меня, но только от хлыста, а не от ножа. Вы не находите, что тут есть определенная справедливость: человек, который использовал змей для своих грязных дел, был обезоружен длинным кожаным кнутом, похожим на рептилию?

– Возможно, – произнес я неопределенно, занятый выстраиванием в уме параллельной литературной конструкции: две истории двигаются, будто поезда, по схожим путям, которые в конце концов встречаются и сплетаются в дополнительные развязки…

– Но вы не должны ничего об этом писать, Уотсон. Знаю я ваши привычки. Хотя заметки о наших расследованиях вряд ли когда-нибудь увидят свет в публичной печати, все равно слишком опасно доверять их бумаге. Видите, как старый кусок документа, удивительным образом сохранившийся, помог расправиться с Мораном? Придется вам держать язык за зубами.

– Когда-нибудь, возможно, Холмс, обе истории выплывут наружу. – «Морской договор» и «Дело о неподвижных кобрах», мысленно подобрал я названия.

– Когда-нибудь, Уотсон, но не при нашей с вами жизни.

– Будем надеяться, тот день настанет намного позже смерти мерзкого полковника Морана.

– Будем надеяться, дружище, – эхом откликнулся детектив и снова зажег свою трубку, втягивая и без того впалые щеки и делая несколько затяжек. – И приложим все усилия, чтобы так и случилось.

Глава тридцать первая Нос матери все чует

На следующий день после первой беседы с Шерлоком Холмсом было запланировано множество дел. Сразу же после завтрака мы снова собрались в гостиной Нортонов, где Ирен объявила, что направляется в «Либерти»[51] на Риджент-стрит и что уже приглядела свободные платья в восточном стиле, которыми прославилось это заведение.

– Возьми меня с собой, – попросила я.

– Нелл, ты же ненавидишь все эти модные элегантные штучки, – резко откликнулась Ирен. – Я планировала заказать подарок для Сары и выбрать парочку вещей для себя.

Годфри закатил глаза, услышав о намерениях супруги: «парочка вещей» Ирен неизменно вела к переполнению багажа.

– Разве я не могу переменить мнение? – возразила я, взглянув на Квентина. Мне и раньше казалось, что костюм в сарацинском духе прекрасно сочетался бы с его слегка восточным разрезом глаз.

Ирен набивала ридикюль внушительным свертком фунтовых банкнот.

– Чепуха, – еще резче бросила она. – К тому же мы не подходим друг другу как партнеры для походов по магазинам. Ты всегда отклоняешь мои предложения, а я – твои. Кроме того, мы скоро вернемся во Францию, и я хочу сразу завершить все свои лондонские дела. Мне надо вернуться до твоей встречи с мистером Холмсом.

С этими словами она решительно захлопнула сумочку, которую планировала взять с собой, что определенно указывало как на ее намерение завершить все дела, так и на то, что выбранные ею платья будут доставлены позже.

Когда она ушла, Квентин наконец встряхнулся. С самого утра он выглядел отрешенным. Я же волновалась перед назначенной на вторую половину дня встречей с мистером Холмсом, да и ожидаемое воссоединение Квентина с его семьей служило поводом не только для надежды, но и для тревоги. У Стенхоупа тоже нашлись дела, требующие завершения, среди которых он упомянул насущную необходимость «найти свежий корм для Мессалины». Я не предложила составить ему компанию, как не стала и уточнять особенности его миссии, от души надеясь, что он ищет скорее мясника, нежели продавца мелких домашних животных. Квентин ушел вскоре после Ирен.

Годфри улыбнулся мне поверх раскрытой «Таймс»:

– Время сегодня будет тянуться медленно, Нелл. Возможно, нам тоже имеет смысл прогуляться.

– Нет такого места, куда бы я хотела пойти.

– Даже в «церковь»? – лукаво усмехнулся он.

– Годфри, ты же знаешь, мне пришлось солгать, чтобы улизнуть от тебя. Жизнь Квентина была в опасности.

– Но не посреди же толпы в Музее естественной истории.

– Ты, верно, шутишь?!