Железная леди. Тайны Маргарет Тэтчер

Часто приводят в пример ее интервью, данное в Москве, мол, Тэтчер показала трем акулам советской журналистики (Борису Калягину, Томасу Колесниченко и Владимиру Скосыреву), что такое настоящий политик. Один из трех интервьюеров, знаменитый Борис Калягин, даже скромно соглашался, что премьер-министр Великобритании их переиграла, словно мальчишек.

А ведь зря соглашался.

Посмотрите внимательно это интервью, оно сохранилось на просторах интернета. Советские журналисты, привыкшие к иному, чем у Тэтчер, стилю общения, попросту не смогли переломить ситуацию, вернее, из уважения к столь важной особе не решились поставить ее на место. В этом их поражение.

Тэтчер тогда вела себя вполне обычно - она сразу взяла инициативу в свои руки и превратила интервью в монолог, не позволяя вставить слово и, по сути, не отвечая на задаваемые вопросы. Это так, премьер-министра спрашивали об одном, она внимательно слушала, кивала и... говорила о том, о чем желала говорить. Ни на один вопрос ответ не был дан!

Перебивать гостью, да еще и столь значимую, некрасиво, журналисты просто растерялись, не желая нарушать правила приличия, Тэтчер это почувствовала, и дальше шла просто игра в словесные кошки-мышки. Да, в этом плане премьер-министр переиграла советских акул телеэфира, но победа нечестная, Тэтчер ведь понимала, что им не позволено то, чем она может просто злоупотребить.

В утешение Калягину и К° можно сказать, что так же Тэтчер беседовала даже с уважаемым ею (если не сказать обожаемым) американским президентом Рональдом Рейганом. Однажды, во время Фолклендского кризиса, Рейган позвонил Тэтчер, но едва успел поприветствовать собеседницу, как разговор привычно превратился в монолог. Тэтчер коротенько так часа на полтора закатила лекцию на тему своего видения международной ситуации, потом прошлась по всем проблемам, которые интересовали ее, попрощалась и положила трубку, не дав Рейгану вставить и слово. На следующий день министр иностранных дел поинтересовался у американского госсекретаря о цели президентского звонка, мол, зачем звонил-то? Тот в ответ рассмеялся:

- Если бы премьер-министр дала возможность президенту сказать хоть что-то, то непременно узнала о теме звонка.

Сражения с профсоюзом печатников для Тэтчер оказались не легче «войны» с шахтерами. И хотя вело эту битву не правительство непосредственно, но активное участие в противостоянии Тэтчер все же принимала. И наверняка была идейной вдохновительницей своего приятеля Руперта Мердока, недаром ее обвиняли в излишней осведомленности о предстоящих действиях Мердока против печатников.

За забастовкой шахтеров последовала длительная и жесткая забастовка работников печати. По месту основных «сражений» ее назвали «Спором по Уоппингу» и даже «Битвой при Уоппинге».

К концу 1985 года основательная доля газет, в том числе Sunday Times, Sun и прочие акулы газетной индустрии Британии, принадлежала американцу австралийского происхождения Руперту Мердоку, если не другу, то приятелю Маргарет Тэтчер. Мердока совершенно не устраивал технический уровень типографий, все еще пользовавшихся услугами наборщиков. Но техническое переоснащение производств немедленно привело бы к увольнению тысяч рабочих без возможности найти новое место по специальности, а значит, забастовке профсоюза печатников.

Совсем недавно из-за угрозы закрытия нерентабельных шахт Англию сотрясала забастовка шахтеров. В этом противостоянии с профсоюзом горняков Тэтчер победила благодаря тщательной подготовке и умному поведению. Но шахты принадлежали государству и закрывало их британское правительство, потому и противостояло профсоюзам тоже оно. Владения Мердока частные, воевать он должен был сам. Тэтчер могла помочь только наведением порядка с помощью полиции.

Мердок, как и недавно Тэтчер, хорошо подготовился к предстоящим битвам. В районе Уоппинг (Восточный Лондон) он в старых складских помещениях оборудовал новое современное производство, которому не нужны были тысячи прежних наборщиков текстов, теперь это делали компьютеры. Вместо 6800 рабочих требовалось всего 670 человек. Остальным была предложена компенсация от 2000 до 30 000 фунтов за увольнение. Союз печатников призвал к забастовке.

24 января 1986 года старые типографии встали. Лондон без любимых газет?! Это, конечно, не отсутствие угля или электричества, но все же удар ощутимый.

Удара не получилось, старые типографии встали, зато начали работу новые, те самые в Уоппинге. Готовя новые производства к работе, Мердок обещал профсоюзам, что будет использовать их для одной газеты «Лондон Пост», но с началом забастовки был «вынужден» перевести на новое место и остальные. О страшном русском спецназе речь, правда, не шла, и угрозу коммунизма не вспоминали, а вот недавно принятый закон о запрете «забастовок поддержки» помог.