Железная леди. Тайны Маргарет Тэтчер

Можно долго спорить о том, что лучше - заботиться об уборке помещений, стирке белья или питании пациентов самим или покупать подобные услуги у специализированных фирм. В существовании таких фирм есть рациональное зерно, они имеют лучше обученный персонал, наборы специальных средств для той же уборки или стирки, могут лучше организовать предоставление услуг в нужном объеме. Но всегда ограниченная в средствах NHS при проведении тендеров поневоле выбирала самые дешевые варианты, которые редко оказывались лучшими. Кроме того, договоры часто не выполнялись или выполнялись из рук вон плохо. Срывы поставок чистого белья или уборки и ремонта помещений привели к тому, что пациенты уже с ностальгией вспоминали выдраенные до блеска полы в больницах в прежние времена или хрустящие простыни вместо редко сменяемых отныне. Конечно, договор есть договор, и NHS расторгала договоры с недобросовестными фирмами, через суды требовала возмещения убытков или компенсации за срыв лечебных процессов. Но суды - дело неспешное, а больных лечить нужно ежедневно.

Итог получился весьма плачевный, денег тратилось не меньше, а результаты слишком часто оказывались плохими. Но еще хуже стало, когда к услугам частных компаний NHS стала прибегать и в оказании самих медицинских услуг. Отныне служба не могла иметь собственные кадры (от которых пришлось просто отказаться) и вынуждена заключать такие же договоры с частными компаниями, оказывающими нужные услуги. Например, осуществляющими... хирургические операции.

Национальная служба здоровья окончательно превратилась в контору менеджеров по подбору фирм, оказывающих те или иные услуги. Причем не важно, услуги это прачечные или лечебные.

Были распущены даже бригады скорой помощи Национальной системы здравоохранения. Вместо них такая же служба стала частной, с которой NHS заключает договоры на обслуживание. Даже если отбросить коррупционную составляющую, остается все тот же рынок, при котором запросить за свои услуги можно дорого, попросту договорившись между собой. Если в задравший цену фитнес-клуб можно просто не ходить, а новый зубной протез у дорогущего стоматолога не вставлять, то куда денешься в случае инфаркта? Конечно, работу скорой помощи оплачивают не сами пациенты, а государство, но все равно из кармана граждан, вернее, подданных Ее Величества.

Зачем понадобилось добивать NHS, внедряя и туда рыночные законы, непонятно, но результат плачевный, это признают сами работники системы здравоохранения. В Британии оказывают прекрасные медицинские услуги тем, у кого есть дорогущие страховки, а как быть тем, у кого их нет? В России попытались пойти по тому же пути, к счастью, не вполне преуспели, есть надежда, что выправимся.

Просто существуют области жизни, куда внедрять рыночные отношения если и можно, то очень осторожно - медицина, образование, культура, те же железные дороги или, например, коммунальные службы больших городов. Ну откуда возьмется конкуренция у системы канализации Большого Лондона, не прокладывать же ради рыночного соперничества еще пяток-другой новых канализационных систем? Или метро? Водоснабжение?

Многого не учла Железная леди, но сдвинутая ею с места колымага под названием «Великобритания» во всю несется вниз, теряя детали по пути. Пока не развалилась, слишком велик многовековой запас прежних поколений. Ничего, уже недолго ждать осталось. Рыночек порешает и поможет.

Часть 4 Тэтчер и другие...

Обожаемый Ронни

Это президент Соединенных Штатов Америки Рональд Рейган, и обожаем он премьер-министром Великобритании Маргарет Тэтчер.

Действительно, если существовал человек, с которым Тэтчер считалась, которого уважала больше всех остальных, включая собственного отца, и, кажется, даже обожала, то это Рейган. Дело не только в сильнейшей ориентации тогдашней политики Британии на США (началось еще при Черчилле), Тэтчер относилась с пиететом лично к Рональду Рейгану. Она вообще любила красивых импозантных мужчин, а бывший актер, много лет игравший в Голливуде ковбоев, был высок, статен и просто хорош собой.

А еще он возглавлял страну, далеко ушедшую по пути, на который Тэтчер пыталась поставить свою страну, намного опередившую Британию в этом шествии демократии и рынка. Сам Рейган не просто разделял идеи, которые проповедовала Тэтчер, но и внедрял (успешно!) в США свою «рейгономику».

То, о чем могла пока только мечтать Тэтчер, Рейган уже претворил в жизнь. Он абсолютно поддерживал утверждение нобелевского лауреата 1976 года по экономике Милтона Фридмана, что наилучшее, что может сделать государство для экономики, - не трогать бизнес и дать рынку сделать свое дело. Тэтчер была готова голосовать за этот тезис обеими руками, только полагала, что сначала она лично должна навести порядок в Британии. Пожалуй, это главная беда Железной леди - абсолютная убежденность, что она лучше всех остальных, вместе взятых, знает, что именно нужно стране и как этого добиться.