Железная роза

— Дале мы с Митькой по деревням скрывались. Где неделю проживем, где две. В ином месте лошадь подкуешь, в ином — телегу исправишь, обод на колесо скуешь помещику. Тем и жили. Опасно, конечно: того гляди, властям в лапы попадешь. Ныне беглых сильно не любят. Однако при всей строгости жить бы можно, ежели с опаской, без баловства. Только не вытерпел я, по Наташе тосковать начал. Такая тоска меня взяла, сил нет. Стал я уговаривать Митьку поближе к дому перебраться. Не хотел он спервоначалу со мной идти.

— И не надо было оттоль уходить! — откликнулся Митька.

— Надо не надо, а только пересилил я. Пошли. Идем, а я думаю: бог поможет, доведется мне Натаху повидать. И ту думу из головы не выпускал, как бы отплатить насильнику.

— Выходит, не зря я сказал, — отозвался Парфен. — По пути вам с нами.

— Выходит, так…

Тимоха и сопровождавшие его люди вернулись назад только на другой день. На плечах несли какие-то длинные, завернутые в рогожу предметы.

— Ну, вот мы и на месте, — сказал Тимоха, осторожно опуская ношу на землю.

— Достал?

— Все шесть штук. Целехоньки.

— Никто не видел?

— Мы стороной, лесом шли. А там схоронились до ночи. Луна помогла маленько, а то, пожалуй, не сразу нашли бы. Отметины-то заросли сильно.

В рогоже оказались ружья. Это были те самые, что снял он когда-то с баржи и закопал в землю на берегу Оки. Тогда он сделал это просто так, на всякий случай, сейчас они пригодились.

— Пороху только нет.

— Порохом придется разжиться где-нибудь.

— А где?

— Где? — Тимоха задумался. — А там же, где ружья взяты.

Предложенный им план состоял в том, чтобы уйти на Оку, обосноваться там в укромном месте и под покровом ночи нападать на проходящие суда. На всех наверняка найдутся и ружья, и порох. И еще кое-чем разжиться можно. А вооружившись, и за большое дело взяться не страшно.

Не сразу согласился Рощин на это предложение. Отойдя с Парфеном в сторону, он задумчиво спросил:

— Выходит, грабителями заделаемся?

— Смотря кого грабить, — ответил Парфен. — Не на своего брата, бедняка, пойдем. А помещиков царь Петр Федорович не токмо богатства, а и жизни лишал.

Василий помолчал.

— Ну ладно, быть по-вашему. Другого пути оружие достать не вижу. Только вот что: товары, какие на баржах возьмем, народу раздавать будем.

— Вот это так!

Наутро Рощин с Тимохой отправились в разведку.

Проводив товарищей, Парфен задумался над тем, как им вести лесную жизнь. Кому-то надо было быть атаманом. Опыт, полученный в войске Пугачева, подсказывал, что без главаря ничего не получится. Но кому быть им? Тимоха смел, но горяч, несдержан. Рощин для этого лучше подойдет. Рассудителен, а главное — Баташевы ему враги кровные.

Когда Василий с поповичем вернулись, Парфен собрал всю ватагу и рассказал о своих предложениях. Его все поддержали. Так Рощин стал лесным атаманом.

XXV

Привольны леса муромские. Всем богаты они: и белым грибом наваристым, и лечебной ягодой черникою, и медом дупляным сладким. Всем дают они прибежище: и зверю разному, и беглому люду крестьянскому. Есть в них и такие места, где не ступала нога человеческая. А в иных и бывали охотники, да боятся вновь заглядывать: страшны топи болотные непролазные, дебри лесные непроходимые.

Худая молва идет в округе и о Лысой горе, что виднеется на правом берегу Оки пониже Елатьмы. Раньше река возле самой горы текла, Черный яр омывала, а потом в сторону ушла, бросила русло свое привычное. Говорили охотники — лесовые люди, — что не вытерпела Ока дел бесовских, не захотела смотреть, как в Иванову ночь ведьмы на Лысой горе шабаш справляют.

Убежать-то убежала, а старицу — старое русло свое — не совсем покинула, все так же ее заливает. Плещется потихоньку волна у Черного яра, слушает, как наверху сосны шумят.

О чем шумят — неведомо. То ли на старость свою ветру жалуются, то ли о том, что видят вокруг, друг другу рассказывают. Кто их поймет!

Вот здесь и выбрали Рощин с Тимохой место для становища. Хорошее место, укромное.

И еще одно местечко им понравилось. Верстах в пятнадцати вниз по течению Оки речное озеро в лугах нашли.

В него никаких ручейков не впадает, а из него глубокая речка течет. Видать, сильно бьют холодные ключи подземные.

Посмотрел на озеро Тимоха, сказал Рощину:

— Челны способно в озере прятать, не скоро найдут. И в Оку выплывать ладно. Место укрытное.

Через день на Лысую гору перебралась вся ватага. Вырыли землянки в лесу, моху сухого натаскали, настелили на лежаки. Сухо, тепло. Печи сложить — зимовать можно.

Устроившись, принялись челны из лип столетних долбить, а потом днища у них просмаливать. Получалось хорошо, ни один челн течи не дал. Хоть пятеро садись — не потонет.

Вначале по старице в челнах плавали, управлять ими учились. Митька сперва сказал было:

— Велико дело лопатой воду загребать!

А в весла сел — осрамился. Весло то глубоко в воду зароется, то по верху скользнет. Лодка на месте вертится, вперед не двигается.

Рощин взялся за дело со всей серьезностью. За ним и остальные научились челном управлять.