Железная цепь

– Нет, – медленно произнес Джеймс. – Я, конечно, не могу сказать наверняка, но мне кажется… что это… слишком мелко для Велиала. Смертные для него вроде мошек, и он снисходит до них только в тех случаях, когда они чем-то ему мешают. Не понимаю, каким образом ему мог помешать Томас.

«Возможно, демон сделал это лишь для того, чтобы причинить тебе боль», – подумала Корделия, но вслух ничего не сказала. Мысль о том, что он в какой-то степени виновен в аресте Томаса, отнюдь не утешит Джеймса. Будет только хуже, решила она.

– А если демон хотел отвлечь внимание Анклава? – предположила она. – Отвести подозрения от того, кто действительно совершает преступления, и тем самым от себя самого.

– Кстати, об Анклаве. Могу сказать, что новости насчет Томаса уже распространились по всему Лондону, – криво усмехнулась Анна. – Примерно половина людей считает, что он убийца, а остальные все еще верят, что виновен чародей – возможно, нанятый каким-то существом Нижнего Мира.

– Мы должны выяснить, что это за вещь и для чего она нужна, – вмешался Кристофер, кивая на предмет из адамаса. – Тогда мы поймем, принадлежала ли она мисс Хайсмит, убийце или какому-то третьему лицу. О, кстати, я решил назвать это «пифос». Это такой большой древнегреческий сосуд для хранения продуктов.

– Почему ты решил, будто внутри что-то хранится, Кит? – улыбнулся Мэтью. – А вдруг это всего-навсего пресс-папье мисс Хайсмит? Допустим, она коллекционировала пресс-папье.

– Не думаю, что это принадлежало ей. Скорее, убийца его выронил. Этот предмет изготовлен не Сумеречными охотниками – это не наши руны. – Кристофер вздохнул. Взгляд его лиловых глаз был печален. – Мне просто очень не нравится, когда я не знаю предназначение того или иного предмета.

– А мне очень не нравится, что Бриджсток ополчился на Томаса! – рявкнул Мэтью. – По какой-то неведомой причине ему отчаянно хочется засадить Томаса за решетку.

– У меня всегда было чувство, – заговорил Джеймс, – что Бриджсток недолюбливает нас всех – особенно наших родителей. Не знаю почему. Он старше и, возможно, считает их безответственными. А может, он думает, что, если поймает убийцу, ему дадут какой-нибудь новый высокий пост, или повысят жалованье, или выберут Консулом.

– Вместо Чарльза? – ехидно усмехнулся Мэтью. – С удовольствием полюбуюсь на эти выборы.

– Довольно болтать о политике, – перебила его Корделия. – Наш друг томится в тюрьме – пусть он сидит не в сырой и темной камере, а в Святилище, это все равно тюрьма. И мой брат тоже. Я понимаю, что вам нет дела до Алистера, зато мне есть. – Это прозвучало более воинственно, чем ей хотелось бы.

Джеймс произнес, тщательно подбирая слова:

– Маргаритка, Алистер поступил очень самоотверженно. В значительной степени потому, что заступился за человека, который терпеть его не может.

– Джеймс верно говорит, это был самоотверженный поступок, – согласилась Люси. – И ты не права, нам есть дело до Алистера.

– Да? – Кристофер наморщил лоб. – Похоже, я опять что-то пропустил. Зачем он следил за Томасом, кто-нибудь может мне сказать?

– Ради меня, – твердо ответила Корделия. – Чтобы я не волновалась.

У Кристофера, похоже, был наготове еще какой-то вопрос, но Анна быстро вмешалась:

– Мы забываем об одном обстоятельстве: все убийства произошли на рассвете или незадолго до рассвета. Словно убийца по какой-то причине дожидается наступления утра.

– Может быть, потому, что в это время патрулей меньше, – предположил Джеймс. – Сумеречные охотники расходятся по домам.

– Да уж, наш демон с клинками на морде – хитроумная тварь, – сказал Кристофер, и Мэтью с тоской заглянул в свою флягу.

Джеймс задумчиво разглядывал «пифос».

– Один из этих символов напоминает мне руну, означающую «рассвет», – заметил он.

Корделия взяла коробочку и повертела ее. Как и все предметы, вырезанные из адамаса, она была гладкой и прохладной на ощупь; прикоснувшись к ней, можно было ощутить энергию, исходившую от магического материала. На первый взгляд узоры, покрывавшие поверхность, напоминали спутанную пряжу; среди множества беспорядочно нанесенных царапин невозможно было вычленить отдельные руны. Однако, приглядевшись внимательнее, Корделия начала различать какие-то угловатые, разветвленные символы – как будто кто-то изменил обычные руны, добавил к ним штрихи. Она никогда прежде такого не видела.

– Должен существовать человек, который расскажет нам, что это такое, – наконец произнесла она. – Я согласна с Кристофером. Чувствуется, что этот предмет не принадлежал Сумеречному охотнику.

– Тогда очень странно, что предмет изготовлен из адамаса, – пробормотал Мэтью. – Только Железные Сестры добывают и обрабатывают этот минерал, и только Сумеречные охотники могут его использовать.

– Это ты так считаешь, а на самом деле подпольная торговля адамасом процветает, – возразила Анна. – Старые стило и тому подобное пользуются большим спросом на Сумеречном базаре. Немногие способны обрабатывать этот материал, но он обладает определенным могуществом и высоко ценится чародеями.