Железные души

– Надеюсь, мы решили наши разногласия, – герцог дождался, пока священник степенно кивнул, и попросил. – Там должен ждать начальник стражи. Попросите… нет. Прикажите ему немедленно ко мне явиться.

– Слушаюсь, – совершенно по-военному ответил священник и вышел, чётко печатая шаги.

Ерген Широкий появился в дверях более, чем через минуту и тут же нарвался на гневный взгляд герцога.

– Почему я должен так долго ждать главного виновника преступления?! – прикрикнул Листопад.

Начальник стражи как в стену лбом ударился. Он замер посереди комнаты, глядя на хозяина кабинета оловянными глазами, и только испуганно открывал рот.

– Вы, пока ещё старший сотник, – акцентировал герцог, – должны были нестись сюда, не жалея ног, чтобы выяснить, что вы натворили и что вам за это может быть.

– Что… может быть? – непонимающе переспросил Ерген.

– Были бы вы дворянином, я точно сказал бы, что вам отрубят голову. А…

– За двадцать лет безупречной службы его Величество пожаловал мне личное дворянство, – торопливо произнёс старший сотник.

– Вот! Вот, Ерген! Всё так, как я и говорил. И вы, вместо того, чтобы не позволить своим детям прозябать в нищете гонимыми простолюдинами, наоборот, подвергаете их риску. Смертельному, заметьте, риску.

– Виноват! – выкрикнул сотник. – Но ведь это не я. Это Камран…

– С ним уже разобрались. Им двигали корыстные мотивы. Но вам-то это зачем?

– Но я же ничего не делал!

Готовый к наказанию солдат исчез. Теперь на его месте стоял испуганный отец семейства. Возможно, перспектива лишиться жизни самому его не пугала, но вот пригрозив благополучием семьи, герцог добился страха.

– Вам, как начальнику стражи, должен быть известен термин «преступное бездействие».

– Так точно. Но… – сотник только развёл руками, не зная, что сказать.

– Значит, вы согласны, что знали о преступном замысле магистра Камрана отправить своего племянника в запретную зону для проведения опасного для города ритуала, – произнёс герцог тоном судьи, зачитывающего приговор.

– Никак нет! Не знали мы, что это Камран. Магистр, то есть. Все ж думали, малец сам с дуру в пустоши попёрся.

– А голова у вас на что? Для ношения фуражки? Понять, что мальчишке, которому нет ещё и двадцати, ни за что не провести поисковый ритуал вы не можете? Может, и дворянство вам дали зря? Да и пост ваш вы явно не по уму занимаете.

Начальник стражи мгновенно посерел, смял пополам несчастную фуражку, которую держал в руке, и потупился. Минуту в кабинете висело грозное молчание, прерываемое резким сопением Ергена Широкого.

– Вам нечего сказать? – наконец прервал тишину хозяин кабинета.

– Что… – просипел начальник стражи и закашлялся. – Что мне за это будет?

Листопад удовлетворённо посмотрел на пунцовое после кашля лицо старшего сотника. Тот буравил взглядом собственные сапоги, не решаясь поднять глаза.

Служака, довольно подумал герцог. Но с ним следует вести себя не так. Этот против приказа не пойдёт. Разве что, будет повязан лично, серьёзными связями. И желательно, семейными. Вон, как его от одного упоминания об угрозе для родных перекорёжило.

– Вас, скорее всего, будет судить трибунал. Кроме того, после оценки королевскими казначеями ущерба городу и окружающим поселениям, имущество вашей семьи будет взыскано в их пользу. Даже сейчас понятно, что в результате ваших преступных действий многие жители лишились жизни, во всех окрестных деревнях был вырезан скот. А у оставшихся коров пропало молоко. Множество посевов вытоптано, сожжено. Хорошо, если вашего имущества хватит на погашение всего этого.

– Но семья же… Ваше Высочество, они-то тут при чём? Я готов ответить один, но семья…

– Семья, говорите? – жёстко прервал сотника герцог. – А ведь именно ваша дочь и является главным зачинщиком. Именно с её подачи завертелась эта преступная карусель. Значит, ей за всё и отвечать. А ваша основная вина не только в бездействии, но и в том, что не остановили молоденькую… сколько ей?

– Семнадцать, ваше Высочество.

– Вот-вот! Не остановили молоденькую дуру в её непомерных амбициях.

– И её теперь… – бедный сотник всхлипывал и умоляющим взглядом смотрел на герцога.

– Вечером доставите виновницу в мои покои. Там и разберёмся, что с ней делать.

Начальник стражи стоял, разинув рот, и только попеременно краснел, и бледнел.

– Идите, – сухо сказал герцог. – И теперь только вам решать, какими будут наши дальнейшие отношения.

Большие напольные часы показали восемь. На мгновение они окутались видимой только магам серой дымкой, в верхней части открылась дверца и оттуда высунулась неупокоенная птичка-часовщик.

– Так-так, – почти живым голосом произнесла она, и сразу же ещё семь раз повторила. – Так-так, так-так…

Листопад с удовольствием посмотрел на часы. Когда-то, ещё в юности, он сам их сделал, сам убил, а потом поднял редкую птичку, сам вселил её в механизм. За сотню лет они не соврали ни на минуту, потому герцог повсюду возил их с собой.

В дверь осторожно постучали.

– Входи, Аурелий, – разрешил архимаг.

Тут же прямо перед ним материализовался худощавый мужчина в плаще.

– Ерген с дочерью прибыли, – негромко доложил он. – Ожидают в гостиной.